Стилист для снежного человека

– Приди в чувство, – встряхнул его Шнеер, – и слушай. В моем кабинете, во втором от окна шкафу…

– Почему сам не возьмешь? – спросил Владлен, когда Шнеер умолк.

Николай постучал согнутым пальцем по лбу.

– Да, действительно, – спохватился Владлен, – но Нина может меня не впустить.

– Постарайся.

– Как?

Шнеер вздохнул.

– Значит, так! Запоминай сценарий, соберешь все актерские задатки, а они у тебя есть, и принимайся за дело.

Владлен замер на табуретке. Выучив роль, Богоявленский начал проявлять любопытство:

– Скажи, что в папке!

– Бумаги.

– Какие?

– Ерундовые.

– Уж, наверное, не пустяк, коли тебе передо мной открыться пришлось.

– Соображаешь, – кивнул Николай, – ладно, помнишь Никиту Волка?

– Его забудешь! Сволочь, всю жизнь мне сломал.

– Настал черед отомстить ему.

– Как?

– В папочке документы, свидетельствующие о его работе «стукачом».

– Зачем они тебе? – не успокаивался Владлен.

– Надо заставить Никиту кое-что сделать, – протянул Шнеер, – поверь, ему мало не покажется. Небось считает, все быльем поросло, свидетели умерли, никто «Муху» не помнит.

– Муху?

– Это был псевдоним Волка, – спокойно объяснил Никита, – он донесения так подписывал. Ясно?

– Да.

– Тогда действуй.

– Но…

– Послушай, – равнодушно обронил Шнеер, – я тебе помогал, теперь твой черед. Поверь, я не обратился бы к тебе, но, увы, мой верный помощник умер. Пока еще нового найду, а документы нужны срочно. Впрочем, ты можешь отказаться, принудить тебя не могу.

– Я пойду, – прошептал Владлен, – принесу папку. Коля, прости, я не помогал Нине и Люде, понимаешь, сам бедствовал.

– Знаю, – обронил Шнеер, – никого не осуждаю, кроме преступников. Ты просто слабый человек, гедонист и сибарит. Впрочем, я, как мог, поддерживал свою вдову и дочь. Здорово звучит, а? «Помогаю своей вдове»!

Глава 30

Владлен съездил к Нине и вполне удачно утащил нужное. Дело заняло пару минут, зря Богоявленский боялся и чуть не падал в обморок от страха. Все прошло без сучка и задоринки, быстро и успешно.

Поэт замолчал.

– И вы отдали папку Николаю, – чтобы прийти в себя, уточнила я.

Ей-богу, моя растерянность понятна, думаю, такого поворота событий не мог ожидать никто.

– Нет, – прошептал Владлен, – я более никогда не встречался с ним.

– Документы у вас? – еще больше изумилась я.

– Нет.

– А где?

– У Николая.

– Вы же секунду назад утверждали, что не встречались с другом. Зачем сейчас врете?

– Я говорю правду.

– Странная она у вас какая-то, одна правда противоречит другой.

– Вы просто не дослушали.

– Так продолжайте.

– Николай вручил мне адрес и велел привезти папку на дом к его знакомой.

Владлен, получив документы, тут же отправился в указанное место. Это опять оказался один из спальных районов столицы, но не тот, в котором высятся новые и относительно комфортные дома. Нет, дорога привела поэта в двенадцатиэтажку из грязно-серых блоков, между которыми ярко чернели швы, входная дверь не имела ни кодового замка, ни телефона, лифт частенько использовали вместо туалета.

В темной прихожей крохотной квартирки стояла маленькая, согбенная старушка.

– Я принес вашему коту сухой корм, – старательно произнес Владлен пароль, – меня предупредили, что он любит набор из птицы – курица, индейка, утка.

– Нет, – прошамкала бабуся, – Василий предпочитает говядину, но съест и ваш подарок, с голодухи все сожрешь.

Ответ был дан правильно, и Владлен вручил пенсионерке папку. Богоявленский, правда, не ожидал, что придется иметь дело с древней теткой, более всего похожей на Бабу Ягу, но Шнеер дал четкие инструкции другу.

– Есть пароль, – внушил он, – выучи его как следует, и если отвечающий ошибется, допустим, переставит слова в отзыве или употребит иные, расширит ответ, просто уходи. Перед тем как позвонить в квартиру, внимательно осмотрись. Перед дверью должна лежать рваная тряпка из темно-синего махрового полотенца, а на подоконнике обязательно стоять пепельница, железная баночка из-под консервов «Судак в томате». Если тряпка окажется мешковиной или ее вообще не будет, а окурки сложены, допустим, в тару из-под растворимого кофе, немедленно уходи, да не езжай сразу домой, а попетляй по улицам, присмотрись осторожно, не идет ли за тобой долгое время один и тот же человек. Ясно?

Владлен испугался еще больше, но закивал. Ему было некуда отступать, оставалось лишь вспомнить пословицу про гуж [33].

Но никаких заминок не произошло, старушенция спокойно взяла папку, и Богоявленский ушел.

– Адрес конспиративной квартиры помните?

Богоявленский покачал головой.

– Нет.

– Вообще?

– Ну… нет.

– Можете описать дорогу?

– Метро «Юго-Западная».

– Отлично. Дальше.

– Э… э… э… там есть автобусная остановка.

– Их, насколько помню тот район, у метро много. Какой номер?

– Не помню.

– Ладно, говорите дальше.

– Следует сесть в общественный транспорт, проехать до магазина «Продукты».

Я тяжело вздохнула, да уж! Точнее адреса и не придумать, проехать несколько остановок на автобусе не пойми какого номера и найти гастроном. Скорей всего, что лавка с харчами теперь торгует сантехникой, мебелью или вообще закрыта.

– Название улицы?

– Выпало из памяти.

– Совсем?

Владлен закивал.