Стилист (СИ)

Кукол любил наряжать. Я умилялась, как он здорово это делает. А его надо было в какую-нибудь суровую секцию отдать — фехтование, карате, футбол.

В десятом отказался ходить на уроки физкультуры. Я пробовала выяснить: с чего бы? Учитель физкультуры мне не понравился. Грубый солдафон. В конце нашего разговора объявил: «Чистоплюям, педикам и хилякам не место в нашем обществе». Я поинтересовалась: это что, про Юру? «Вот именно», — ответил и цыркнул слюной себе под ноги.

До сих пор морда его красная перед глазами…

Евгения Ивановна замолчала, и мелок, который она держала в руках, вовсе раскрошился, припорошив пол под столом.

Чем больше тетка рассказывала про жизнь Стилиста, тем ярче разгорались в Марусиной голове ненавистные воспоминания о своей школе: грубых и жестоких шутках одноклассников, полнейшей беспомощности перед удачливыми мерзавцами, которые травили её, стараясь довести до истерики. Она научилась держать круговую оборону — огрызалась, ядовито подкалывала, могла шутя дать по соплям с неприятными последствиями для жертвы. А этот? Мямля. Терпел.

— Одиннадцатый класс Юрка сдал экстерном. Пока сидел дома, сделал два альбома рисунков с дизайном одежды. Я его поддерживала. Отослали его эскизы на конкурс. Взял второе место! Победителей ждал Краков. А мать заставила его на юридический пойти. Послушался, а потом ушёл с третьего курса. Тоже какая-то некрасивая история там случилась. Вроде преподаватель приставал к нему. Надо было в суд обратиться. Но у Юрки уже сформировался пунктик. Он не боролся. Бросил учёбу — и всё. Он не из бойцов. Шесть лет назад сестра ему квартиру купила в городе, и — живи как хочешь, только не позорь.

Маруся усмехнулась: «Вот бы ко мне такие воспитательные меры применили!»

— Стал известным стилистом. И не заходил ко мне лет пять. Теперь, вижу, он осмелел и приехал заявить, что всё у него изменилось. Так? — тётка наконец решилась взглянуть на слушательницу.

— Нет, не так, — сурово ответила Маруся. — Не помнит ваш Юрик настоящего своего имени. Я его зову Алик. Он откликается. Не знает, что он известный стилист и кто я для него — воспитательница, сестра, подруга… А я вроде дирижёра при нём: что показываю — то он вспоминает. Вопросов у меня много. Сама я пока не могу их решить. Очень хочу его вернуть в сегодняшний день. Только другим человеком. Поэтому очень прошу, вы его не называйте Юркой, называйте Аликом. Пусть он начнёт всё сначала. Я подала заявление на новый паспорт. У него будет другое имя — Альберт Шиян.

Маша вопросительно посмотрела на женщину, которая утирала слёзы подолом халата.

— Да, конечно.

— Ему некуда было идти — я привела его к себе домой. А сегодня мне негде ночевать.

— А ведь у Юрки есть замечательная квартира в центре. Если получит документы на другое лицо, то он может её потерять. Тут нужна консультация юриста. Не знаю, убережёшь ли ты его от прошлого. Везде у него есть те, кто его узнает, назовёт настоящим именем, напомнит прежнюю жизнь.

— Я надеюсь, что всё изменится. Я верю в это.

— Наивная ты, девочка. Но кто знает, может, твоя вера спасёт его. Ну ладно. Иди спать наверх. Он тут на диване пусть остаётся, не будем будить.

18. Паркетчика обижать нельзя!

Двое задержанных подрались между собой в обезьяннике.

Выясняли: кто этот дрыщ, который опознал свои ботинки с тайником. Дело осложнялось тем, что оба налётчика протрезвели и начисто забыли, из-за чего созрел план стукнуть по голове конкретного «жигана» и что они поимели из этого. Ими двигали абсолютно разные интересы. Одного занимала одна-единственная мысль — где добыть деньги на дурь, другой деньги умел зарабатывать и старался «идти по правильному пути», хотя и с неожиданными поворотами. Но бандитский проект принадлежал именно ему.

Васька только что освободился из тюрьмы, но сразу влился в жизнь как исправившийся индивид. У него имелась специальность — паркетчик, а с ней пропасть трудно. Заказы приплывали всегда, только отличались своей ценой. Первый он взял государственный — паркет в санатории. Там и встретил свою будущую жену — массажистку, которая сразу приметила его — чернявого, наглого. Прошёл мимо, хлопнул по заду: «Привет, красотка». Зинка только что развелась и скучала без мужчины. Этот показался ей хорошим. Есть работа, значит, и деньги, весёлый и с виду не урод. Она пару раз заглядывала в директорский кабинет, где Васька укладывал паркет. Работал он ловко, знал своё дело. На обед не отвлекался. Зинка принесла ему из столовой пюре с сосисками и, пока он ел, строила глазки и напрашивалась на свидание. К концу Васькиного перекуса она получила, что хотела.

Васька рос, не избалованный изысками. Завидовал одноклассникам с новыми кроссовками, плеерами, модными куртками. Он по-своему старался восстановить справедливость и равенство. Растоптал ногой диски для дорогого плеера, пролил краску на новые спортивные туфли соседа по парте, чиркнул бритвой по ладному новенькому рюкзачку…