Читаем Still Here (СИ) полностью

Им не оставалось ничего кроме как перетереть в кровавый порошок всех выживших - тех, кто устроил резню в самом поселении изначально. Оставлять такую гниль жить дальше не захотел никто из Риодана. В доме старейшин Фэйтан и Финкс нашли Сашу. Они бы хотели не пустить Куроро, не показывать ему то, что осталось от существа, которое они любили всей своей исковерканной и больной натурой насколько могли. Но мужчина прошел внутрь все равно.

А наружу выбрался уже совсем не он. Скорее тот демон, чье имя Куроро носил. Подобного выражения лица Пауки не видели у него никогда. Но, наверное, они и сами не выглядели лучше - не после того, как увидели худое тело, скованное блокирующими Нен, артефактами, избитое и изуродованное. Глаза Саши, то, без чего его душа не могла отправиться за пределы, оказались уничтожены. Видимо поступая подобным образом, совет считал, что отправляет их соплеменника, ступившего на путь греха, в Ад.

Именно так группировка поступила почти со всеми остальными. Глаза мужчин были безжалостно раздавлены и уничтожены в приступе адской ярости. Глаза детей и женщин - сожжены. А оставшиеся 36 пар людей из совета, Пауки унесли с собой, рассеивая их по миру и лишая этих людей их посмертия. Заставляя чужие души мучиться до последнего, и не иметь шанса, отправиться в Рай или Ад.

-Скажи, это за них ты собирался мстить нам? - Прошептал демон в человеческом обличие на ухо последнему из Курута. Револьвер опустел, и мужчина опустил его, пряча в чернильных складках плаща. Курапика выглядел ужасно - темные тени легли на его лицо, а из глаз не переставая, сочились алые слезы. Техника Пакуноды и воспоминания Пауков доломали его, он больше ничего не хотел - ни жить дальше, не помнить о прошедшем.

-Готов. - Резюмировал Фэйтан. Они так напичкали чужой разум инородными воспоминаниями, что оставаться самим собой после этого будет просто не реально. А на обломках того что сохранилось, они вырастят то чего хотят сами. Своеобразная месть всем давно мертвым Курута - украсть их последнюю надежду на возрождение, оставить для самих Пауков.

Палач защелкал замками, освобождая Курапику от пут. Безвольное тело осторожно поймал в объятия на руки Люцифер. Мальчишка не представлял для них больше угрозы - разве что для самого себя теперь. Куроро уже представлял истерики в будущем, судя по тому, что удалось узнать и увидеть, возможно, попытки самоубийства. Но такой глупостью Курапике заниматься не позволят.

Мужчина почувствовал скорее кожей, чем увидел мягкую улыбку на своей шее. Легкое золотистой свечение разлилось в темноте, и оно не привиделось ему - Фэйтан и Финкс тоже обернулись на мерцающий слабый свет. Замерли, словно увидев призрака. Тонкие руки обвили со спины лидера Пауков, больше отпечаток давно рассеявшейся ауры, нежели физической касание.

-Берегите его. - Алые призрачные глаза обвели всех троих, в последнем прощании. Фэйтан метнулся вперед, но его ладонь лишь прошла через едва различимые контуры чужого тела, укутанного в покров золотых волос. Саша улыбнулся открыто, так как делал это всегда, и коснувшись напоследок легко мальчишки в руках Куроро, растаял искрами, обретя наконец свой покой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное