Стюардесса. Неоконченный портрет

Пространство заполняет паника. Они разглядывают друг друга в поисках угрозы. Они ищут убийцу детей. Они хотят остановить порочную медсестру. Они ищут обманщицу, которая возомнила, что сможет всех обвести вокруг пальца.

Они ищут награду, назначенную за мою голову.

Голос по аэропорту сообщает:

“В аэропорту обнаружена террористическая угроза. Разыскивается брюнетка, возможно в парике, рост 170 сантиметров, одетая в жилет и черную юбку. Любому, кто располагает информацией о её местонахождении просьба срочно обратиться к полиции”

Я иду к 19 воротам.

По громкой связи говорят: “Террористическая угроза. Всем сотрудникам авиакомпаний прекратить посадку пассажиров на борты”.

Они смотрят на меня. Я не смотрю ни на кого. Я боюсь только, что плохо смыла помаду.

Мне кажется, что они вглядываются в мое лицо.

Что каждый знает, что я задумала... и я попалась.

Я больше не боюсь, теперь я знаю, что в такие моменты нужно быть понаглей.

Расталкивая локтями возмущенную толпу.

Прохожу на борт рейса 611.

Это тренировочный рейс. Обычная для больших авиакомпаний практика, когда самолет надо перегнать из аэропорта в аэропорт без пассажиров. Такой рейс делают тренировочным для экипажа. Пилот будет один. И это я.

Когда у тебя много свободного времени ты можешь стать кем угодно.

Неловкая кадровчика напротив меня говорит:

- Вообще-то мы не берём женщин.

Я отвечаю:

- Я буду очень стараться. И вы не пожалеете.

Летную академию я окончила с красным дипломом.

Я становлюсь, кем захочу. Это вы научили меня этому. Ваша ненасытная требовательность.

Впервые я надела мужскую одежду, когда проходила собеседование в авиакомпанию, в которой уже работала стюардессой. Не знаю, почему я решила не говорить Ей об этом. Сначала я думала, что это будет обалденным сюрпризом. Потом я решила, что однажды это может пригодиться.

Я поднимаюсь по рукаву к самолёту. Я вижу Её в пустой проём.

Она что-то командует другим бортпроводникам. Серая юбка чуть ниже колена, туфли на невысоком каблуке, серая жилетка и неизменный шарфик.

Улыбаюсь Ей из-под отвратительных усиков.

Захожу в кабину пилота и закрываюсь на защелку изнутри. Только бы отдышаться.

Ещё пять-десять минут ожидания, и я подниму самолёт в небо. Подниму, чтобы раскрошить его об землю.

15. КОМЕТА

Не надо говорить мне, что я не пыталась уладить всё по-хорошему.

Мы где-то высоко в небе. Где-то на 18 этаже одного из московских псевдонебоскребов.

Мы где-то высоко в небе. Она словно комета, которая приближается к земле с невероятной скоростью, но все ещё не попавшая в объективы телескопов. Приговор уже подписан, и мы вот-вот пойдем по пути динозавров.

Только я всего этого еще не знаю. Я на секунду отвлекшись от монитора пытаюсь сфокусироваться на ее коричневых тенях. Аккомодация подводит меня, и я почти не вижу ее лица. Она проходит мимо, делая вид, что не знает меня. Я едва заметно киваю. В своих высоких стилетто, чулках в крупную сетку, узкой обтягивающей бедра юбке она королева бала на этом балу офисных зомби.

Когда у тебя достаточно времени, ты можешь стать кем угодно.

Мы устроились на эту работу по очереди. Скрывать наше знакомство совсем не сложно.

Со своим резюме она смогла добраться только до позиции офис-менеджера, я – старший специалист по подбору персонала.

Эта насмешка судьбы: я не общаюсь с людьми, я даже не могу отличить талантливого тренера от садиста, нежного любовника, от эгоиста, подругу от дрессировщика.

Я отбираю людей для работы в офисе. Решаю, кого впускать в нашу “корпорацию талантов”, а кого оставить за дверью.

О боже, да я даже в собственную жизнь впускаю, кого попало.

Она пролетает мимо кометой. Следуя по коридору к переговорке. Ее ноздри расширяются. Как волк чует добычу.

- Кристина, я жду тебя в переговорке. Я приведу кандидата. – обращается она ко мне.

Спустя минуту мы сидим в переговорке напротив отличницы студентки, мечтающей стать такой как мы.

Улыбчивой, хорошо одетой, устроенной в жизни.

Частью большой команды.

Плесенью паразитирующей на трубе.

Моя коллега произносит:

- Доброе утро, меня зовут Полина. А это Кристина – наш специалист по кадрам.

Я не Кристина. Да и она не Полина.

Мы много смеёмся над вымышленными именами в полёте. Мы словно американские киношники, снимающие про советский союз. Мы берем имена из учебников по русскому языку начала прошлого века: Михаил, Георгий, Александр.

Никаких уменьшительно ласкательных.

Никаких Миш, Саш, Жор.

Мы лепим своих персонажей там наверху. У окна иллюминатора я сочиняю, кем я бы могла бы быть в этой компании, словно рыбак грязными пальцами валяющий комочек манки.

Она – крючок. Я обволакиваю ее своими историями.

И потом мы забрасываем это. Крючок входит иногда достаточно глубоко: мы работаем тут уже полгода. Два через два.

Успевая облететь пол мира, пока тут с пафосностью масштабных событий не происходит ничего значимого.

Я стараюсь не смотреть как “Полина” потирает ножку о ножку. Её стройные ноги туго затянуты в крупную сетку чулков. Такие позволяют носить только любимым секретаршам. Уверена, что босс уже получил её.

И теперь ему дорого обходится хранение её секрета.