Стивен Джобс: Нарцисс из Кремниевой долины

Аллен Баум. Это он познакомил двух Стивов.

Конечно, получил бы свой бейджик и Рон Уэйн, один из первых трёх основателей компании, но он ушёл. Он не сильно верил в будущее компании. Зато среди первых сотрудников «Apple» оказались Дэн Коттке и его бывшая подруга Элизабет Холмс, которая по совместительству вела всю бухгалтерскую работу (за четыре доллара в неделю).

Джобс любовался достигнутым.

Он утверждал себя. Он утверждал свои взгляды на мир.

Почти со всеми сотрудниками компании он вёл себя предельно жёстко и бескомпромиссно. Именно жёстко, именно бескомпромиссно. Да и как иначе? Ведь кругом одни «говнюки» (это словечко он не уставал повторять). Джобс и раньше утверждал, что в один момент может выделиться в любой компании уже только потому, что другие просто ни к чему не пригодны. Исключения можно было пересчитать по пальцам. Стив не решался (пока) атаковать Возняка, не трогал Марккулу, которого воспринимал буквально как отца.

Но «не давай слабины — пропадёшь!».

Джобс не терпел никаких возражений, он даже увольнял людей, ничуть не раздумывая. Сотрудники должны откровенно бояться всех, кто стоит над ними. «Заставляй подчинённых работать только по высшим стандартам, ничего не растолковывай им, пусть до всего додумываются сами». И не следует никого хвалить. А то похвалишь, и вот уже этот человек начинает мнить себя самым умным.

Особенно грубо Джобс вёл себя с молодыми программистами.

Крис Эспиноза вспоминал: «Мне Джобс казался опасным. Загадочный, угрожающий, со сверкающим взглядом, он обладал исключительной силой убеждения. Иногда мне казалось, что он вообще собирается пересоздать меня — по своему замыслу»¹⁶⁰.

Рэнди Уиггинтон добавлял к этому: «Стив мог зайти в кабинет, бросить один только взгляд на то, что ты сделал, и сразу заявить, что всё это — дерьмо, дерьмо, дерьмо, при этом не имея ни малейшего представления о том, что я сделал и почему я это сделал»¹⁶¹.

Вообще говоря, такое поведение специально практикуют для того, чтобы сделать партнёра, подчинённого или оппонента более сговорчивым. Для того чтобы подчинить всех.

А Джобс ещё и усложнял этот приём.

Он не шёл ни на какие компромиссы, ни в чём не уступая даже по мелочам.

В первый год это приписывали его постоянной, несколько даже гипертрофированной заботе об эстетической стороне дела. Почти все биографы вспоминают о том, как резко Джобс настаивал на том, чтобы даже невидимая клиенту материнская карта Apple выглядела оригинально. Расположение её деталей, линии её контуров должны были соответствовать плану римского лагеря (прямоугольники, прямые линии, пересекающиеся под прямыми углами).

Как это объяснить?

Да очень просто!

Компьютер, считал Джобс, даже внутри (с не видимой никому стороны) должен выглядеть красиво, это не важно, что, может, ни один покупатель никогда туда не заглянет.

Воз не был так эмоционален.

«Стиль руководства Стива, — вспоминал он, — оставил много плохих впечатлений. Мне самому никогда не пришлось испытать его, и то, о чём мне рассказывали, сильно отличалось от того Джобса, которого я знал. Я не знаю, что определяло такое его поведение. Влияния, которым он был подвержен, остаются тайной. В то же время, кажется, что мыслил он правильно и просто хотел, чтобы делались вещи, имеющие смысл».

Но в корпоративной политике Джобсу ещё не хватало опыта.

«Марккула не любил конфликтов, — писал Уолтер Айзексон, — поэтому он решил привлечь Майкла Скотта именно для того, чтобы контролировать Джобса. Марккула и Скотт в своё время вместе работали в фирме “Fairchild”, у них были соседние кабинеты, даже день рождения они праздновали в один день. Во время такого вот совместного обеда в феврале 1977 года (Скотту исполнилось 32 года) Марккула и пригласил его стать президентом “Apple”»¹⁶².

Стив Возняк, которому не нравились конфликты, то и дело вспыхивавшие по вине Джобса, поддержал эту идею. Да и с точки зрения компетентности Майкл Скотт был выше всяких похвал. В своё время он занимался организацией производства в компании «National Semiconductor», к тому же прекрасно разбирался в инженерной стороне дела, хотя некоторые черты его характера, без сомнения, могли провоцировать возможные конфликты с Джобсом. По словам Айзексона, «Скотт страдал от избытка веса, тика и других проблем со здоровьем и часто находился в таком напряжении, что расхаживал по рабочим помещениям, крепко сжав кулаки, и в этом состоянии мог запросто ввязываться в споры».

Понятно, что сам Джобс далеко не сразу согласился с тем, чтобы взять «Скотти» на работу. С одной стороны, он понимал, что не готов ещё самостоятельно управлять компанией (число сотрудников «Apple» постоянно росло, скоро оно перевалило за 40 человек), с другой — он всегда (и не без оснований) воспринимал компанию «Apple» исключительно как своё детище.

Своё! Только своё!

Но в конце концов Джобс согласился.