Стивен Эриксон Кузница Тьмы

- А дорожная пошлина леди Хиш? Поборы - грубое слово. Они так называются, только если собирает кто-то другой.

Они спускались по неровно вытесанным ступеням. Пришедшие на закате тяжелые облака разошлись, там и тут виднелись звезды. Температура быстро падала.

- Оплоту Тулла эти земли дарованы королевской грамотой, - сказала Сакуль. - Пошлина законна и необходима. А грабеж на обочине - нет. Но вы намекнули, что леди Хиш вошла в сговор с ворами?

Ребрышко ждал на средней площадке. Когда Рансепт и Сакуль подошли к псу, он вдруг прекратил спуск и ринулся куда-то влево, за валуны.

- Я и говорю. Горные крысы. Ребрышко проголодался по новым глистам.

Однако Рансепт остановился. - Мы не пойдем дорогой, миледи. Здесь есть тропа, хорошо скрытая. Не пользуйтесь ей понапрасну. За мной.

- Что за сговор? - спросила Сакуль, пока они карабкались между валунов.

- Прежде чем начать работу в шахтах, - сказал пыхтящий Рансепт, - они делали козий сыр. И прекрасную, тонкую кожу. Но что важнее, они следили за дорогой. Есть тропы, по которым путники стараются обойти Оплот.

- Избежав пошлины? Какое убожество.

- Иногда. А иногда это народ, не желающий быть замеченным.

- Что за народ?

Ребрышко пропал между двумя опасными осыпями.

- Мы вышли на след. Не время для разговоров. Ночь далеко уносит голоса, холмы способны проводить звуки. Если нужно, просто хлопните меня по плечу. Иными словами, мы идем тихо.

- Это смешно. Я еще вижу свет крепости.

- Если желаете спорить, миледи, прошу вернуться прямо сейчас. Но я скажу так: поглядите на Ребрышко.

Зверь снова появился и сидел прямо впереди. - Что с ним? - спросила Сакуль.

- Чужаки в холмах, миледи. Вот что говорит Ребрышко.

На ее взгляд, животное выглядело точно так же, как всегда. Трудно сказать, куда он смотрит своими косыми глазами. Но когда Рансепт двинулся, пес повернулся и снова побежал по тропке. Подтягивая слишком просторные перчатки, она пошла следом.

Для своей стати кастелян двигался тихо. Он не оглядывался проверить, не отстала ли она. Ее это сердило, хотелось зашипеть - она устала, а тропа казалась вечной. Сапоги натерли ноги; из носа текло, она уже утирала сопли рукавом, запачкала тонкую кожу перчаток. Что еще несноснее, в путешествии не было ничего особенного. Ей так хотелось иметь позади полдюжины мрачнолицых всадников в полной броне, готовых отдать жизнь по ее слову. Хотелось топота копыт, лязга железа в деревянных ножнах.

А хуже всего было убеждение, что невинный мальчишка лежит мертвый где-то впереди, убитый лишь ради вящего сохранения чужой тайны. Хиш Тулла сделала немало намеков, что в государстве не все спокойно. Хотя это и кажется смехотворным. Победа принесла мир, но она знала: жажда битв не искоренена. Она никогда не угаснет, в мире есть те, кто мечтают лишь о войне, ибо беззаконие в их натуре.

Сакуль не нуждалась в долгих поисках, чтобы указать на таких. Она была уверена, что таковы ее сестры. Они наслаждаются всеми видами пороков, и чем гнуснее окружение, тем подлее их желания. Если быть честной, в ней самой таится нечто подобное. Но реальность - например, эта холодная мука в саване ночи - оказалась куда грубее, нежели ей воображалось в те мгновения, когда скука выла в черепе.

Она много пообещала тому мальчишке, неизвестному бастарду рода Корлас. Теперь слова казались и пустыми и пошлыми, и самодовольство, которое на испытывала, глядя в широко распахнутые невинные глаза, стало источником укоризн. Она изображала взрослую, но это ведь была детская игра. Что, если Орфанталя замучили? Что, если сама Хиш Тулла в опасности?

Полночи прошло, а они так и ковыляли вперед. Все, чего хотелось теперь Сакули - встать, отдохнуть, поспать.

Колесо звезд наполовину повернулось, когда она ударилась о спину Рансепта. Впрочем, она не смотрела вверх, уставившись на мучительные сапоги. Рука взлетела, подхватывая ее и подтягивая ближе.

Она почуяла запах ланолина от толстого овечьего жилета, и этот запах ободрил ее своей привычностью.

Старик нагнулся. - Всадники впереди, - сказал он шепотом.

Сакуль посмотрела вперед, но Ребрышка не было видно.

- Никаких вопросов, - сказал он и, помешав ответным возгласам, зажал рот рукой - на краткий миг, чтобы не вызывать панику. - Ждем Ребрышко.

Бандиты проложили в холмах много тайных тропинок, и Рисп повела дюжину солдат по той, что должна была вывести их на дорогу поблизости от дымного столба. Попавшиеся им по пути старые лагеря отрицателей были оставлены по меньшей мере год назад, однако она знала, почему: запросы Хастовой Кузницы на руду сильно возросли, вот только причину этого шпионы Хунна Раала не смогли выведать. Так или иначе, забросив разбой, новички-шахтеры разбогатели хастовой монетой.

Мысли о Легионе Хастов (который, вполне возможно, вскоре пополнится новобранцами) тревожили ее. На любой призыв к миру отвечают лязгом молотов, придающих железу форму клинков. Никто не поверит, будто они готовят оружие лишь для себя. Гражданская война близка. Хунн Раал намеревается сделать ее короткой - кровавой, разумеется, но короткой.