Стивен Эриксон Кузница Тьмы

- Нет. Но поглядите на руки - похоже, он отбивался.

- Есть у кого-нибудь в толпе синяки? - Спросила, чуть улыбнувшись, Серап и оглядела горожан. - Нет, было бы слишком просто.

Кто-то в толпе сказал: - Ренарр видели?

- Кто такая Ренарр? - спросила Серап.

- Женщина, к которой он сватался, - пояснил Йельд. - Насколько я знаю.

- Миллик сватался и готовился к свадьбе, - сказал кто-то еще.

- Где живет эта Ренарр?

Йельд указал на солидное каменное здание по западной стороне улицы, около Тифийских ворот.

- За ней еще не послали?

- Сир, она дочь Гуррена. Гуррен был женат на капитане Селлас.

- И?

- И Гуррен не питает любви к Легиону. И к отставникам тоже. Вряд ли даже дверь отворит.

- Но ей нужно сказать, сержант. Хотя бы ради приличия она должна узнать.

- Полагаю, уже знает. С самого утра все болтают языками, сир.

Серап вернулась к коню. Жестом подозвала Йельда и тихо сказала: - Работа Гуррена? Думаете, мальчишка - Миллик - изнасиловал его дочь? Избил?

Йельд вцепился в бороду, опуская взгляд к земле. - У Гуррена нрав есть. И он опытный кузнец - рука до сих пор сильна, хотя он уже не трудится на семью Вета и Легион. Но, сир... никто не хочет терять кузнеца. Все остальные день и ночь работают на лорда Урусандера. Признаюсь, я и сам здешний и не желаю ворошить осиное гнездо...

- Подмастерье-каменщик убит на улице, сержант.

- И никто не глядит в сторону старика-кузнеца, Гуррена. Вот в чем беда.

- О чем вы?

- О том, что один страж у ворот рассказал, будто Оссерк выехал во второй полуночный звон, ведя запасную лошадь и собрав вещи для путешествия. Назад не возвращался. И еще хуже...

- Что?

- Явные следы лошадей на дороге и вокруг тела. Недавно подкованных, как у Оссерка. Он, наверное, самый сильный мужчина, кого я знаю. Учтите это и еще слухи, что два дня назад Ренарр поздно вернулась с речки - тем же путем, что приехал Оссерк... так что, видите, одни слухи и слухи, и куча загадок. Осиное гнездо, с какой стороны не пинай.

Серап тихо выругалась. - Тот стражник болтлив?

- Рассказал лишь мне.

- А следы копыт?

- Я увидел, потому что помнил о поездке Урусандерова сынка. Но вряд ли кто-то еще приметил. Уже многие тут проехали туда и сюда, и я затоптал следы вокруг тела. Запутал, то есть.

- Понимаю, о чем вы, - ответила она, раздраженная его многословием. - Лорда Урусандера уже о чем-то известили?

- Еще нет, сир. Когда вы приехали, я уж собирался.

- Можно очистить Гуррена от подозрений, заставив приложить руку к шее покойника. Посмотреть, совпадут ли отпечатки.

- Да, сир, можно бы, но тело уже начало раздуваться.

- Но тогда Гуррен очистился бы, и остался бы всего один подозреваемый...

- Точно, сир, и слухи уже ползут. Вызвать Гуррена - это было бы еще хуже, если вы понимаете. Хуже для лорда Урусандера. Хуже для Легиона.

- Вижу, Йельд, вы все продумали.

Сержант пожал плечами. - Мы не сможем отменить что было, сир, но сможем... притушить.

Серап прыгнула в седло. - Доложу всё лорду Урусандеру.

- Всё?

- Всё, что ему нужно знать. Произошло убийство. Ни свидетелей, ни подозреваемых. Остальное - лишь гнусные домыслы. Потеря подмастерья станет ударом для имения, как и для мастера-каменщика, но мы с вами знаем: командир сделает все нужное, чтобы облегчить их утрату.

Сержант кивнул, глядя снизу вверх. - Отлично, сержант. Ох, и добро пожаловать.

Она посмотрела на него с подозрением, но служака казался искренним. Серап проехала мимо телеги и сквозь толпу. Настроение вокруг еще не казалось озлобленным - уже кое-что. Но она не позавидовала бы Йельду и его взводу.

Остановилась она, резко натянув поводья, у каменного дома Гуррена. Оглядела закрытые ставнями окна, заметила вьющуюся над трубой струйку дыма. Спешившись, оставила коня стоять на дороге, подошла к входной двери. Постучала по черному дереву.

Ответа не было.

Серап выждала, затем пошла к заднему двору. Толкнула дверь и увидела Гуррена, горбившегося над горном. Он помешивал угли.

Серап подошла, держать у стены, чтобы он ее заметил. Кузнец метнул короткий взгляд и вернулся к работе.

- Старый Кузнец, - начала она. - Мы не встречались, но я знаю вас и, разумеется, вашу супругу. Я полна искренней приязни.

Он промолчал.

- Гуррен, где ваша дочь?

- Дома.

- Она не подошла к двери.

- Не удивлен.

- Почему?

Он повернулся к ней лицом. Кузнец оказался не таким старым, как намекало местное прозвище, но согбенным; наработанные годами жизни с молотом и щипцами мускулы еще бугрились, но кожа на них обвисла, словно он долго болел. Водянистые серые глаза - словно разбитые стекла. Он сплюнул на сторону желтую мокроту и сказал: - Вчера ночью она едва добрела к дверям, избитая до полусмерти. Ведьма Хейл пришла и потрудилась над ней, потом вышла ко мне. Сломана челюсть, сломана скула; левым глазом уже хорошо видеть не будет.

- Кто-то убил того, кто это сделал.

- Знаю. Хейл заставила девочку разговориться.

- Что же она сказала?