Стивен Эриксон Кузница Тьмы

Андарист сидел на дальнем конце стола, словно был прикованным рабом. Нужда оказаться далеко от города, на дороге к любимой женщине сочилась из тела; казалось, его окружает аура нетерпения, заставляющая трещать воздух. Глаза скользнули по мечу и по лицу брата. - Я поклонник имен, Аномандер. Сила разворачивается в языке. Слово вонзает когти в разум и уже не отцепится. Однако владыка Хастов говорит, что клинок лишен голоса. Ты же, брат, сказал, что слышишь его стон. Хотелось бы знать: каким именем меч называет себя сам?

Аномандер покачал головой: - Никаким. Слышу лишь обещание чистоты.

- Его воля, - сказал Хенаральд, - требует лишь самой чистой руки. Вынуть оружие - значит провозгласить конец нерешительности. Ему не нужны колебания владельца. Это, господа, меч для Первенца Тьмы. Если он его отвергнет, видя слабость или порок, ощущая злобные намерения в чистой песне, я разобью меч и разбросаю осколки по всему миру. Никто иной его не захватит. Поймите суть этого клинка: в руках короля он станет тираном. В руках тирана станет проклятием. В руках сломленного будет ломать все, чего коснется.

Слова повисли в маленькой комнате не желающим умирать эхом.

Хаст Хенаральд стоял перед Аномандером: долговязое привидение в рубцах и ожогах, шрамы и пестрая кожа. Келларас припомнил первую встречу с лордом, когда показалось, будто под плотью и кровью скрыто железо, будто он стоит, удерживаемый изогнутыми, еще пышущими жаром горна прутьями. И все же Келларас видел страх в глазах старого кузнеца.

Сильхас Руин подал голос в тяжелой тишине: - Владыка, что вы сделали?

- Есть тайное место, - ответил Хенаральд, - известное мне. Известное некоторым Азатенаям. Кузница, что была первой. Ее жар был первым жаром. Ее огонь - первым огнем, рожденным во времена до Бегущих-за-Псами, во времена Эресалов, что давно пропали в прериях юга, там, где джунгли ползут к неведомым морям. В этом пламени нет смерти. Оно часто угасает, но никогда не погибает. Именно в этой кузнице выковано оружие. Однажды, знаю я - знаю - я снова стану ребенком. - Он повернулся, устремив суровый взгляд на Келлараса. - Не так ли я говорил, добрый сир?

Келларас кивнул: - Да, лорд. Но признаюсь, что не понимал вас. И сейчас тоже.

Хаст отвернулся; капитану показалось, что он сдувается, будто пораженный болью от легковесности Келлараса, от готовности признать невежество, глупость. Корявая рука махнула в пренебрежении. - Дитя знает простые вещи, - сказал он почти неслышно. - Простые чувства, каждое прочно и сыро. Каждое честно в смелой уверенности, пусть и жестоко.

"Это безумие железа. Оружие выковано безумцем".

- Чистота, - продолжал Хенаральд, выговорив слово жалобным тоном. - Мы к ней не готовы. Возможно, никогда не будем готовы. Лорд Аномандер, постарайтесь ответить честно: чиста ли Мать Тьма во мраке, который сплела вокруг себя? Точно ли умерли семена сомнений, вечно жаждущие света, лишенные питательной почвы? Скажите, будет ли благословение ее подобно благословению ребенка?

Аномандер задумчиво покачал головой. - Лорд Хаст, не могу ответить на такой вопрос. Задайте ее Матери.

- Не вы ли Первый Сын?

Андарист вздрогнул так, что заскрипело кресло. И встал. - Братья, мне нужно готовиться. Я должен явиться к ней на второй день ожидания, пока солнце высоко и скрывается всякая тень. Аномандер, прими меч или отвергни. Будь прост как ребенок, по слову владыки Хастов, и действуй решительно.

- Всякое дитя полно жажды, - ответил Аномандер. Келларас понял, что его господин в сомнении. - Но не всякая жажда утоляется.

- Я даю вам клинок, - произнес Хенаральд. - Заказ был принят, Келларас свидетель. Я принес его вам. Мы верны слову, Первый Сын, или нет?

- Что же, не стану принижать ваше мастерство, лорд Хаст, - сказал Аномандер, протягивая руку и смыкая ладонь на кожаной оплетке эфеса.

Сильхас оторвался от стены и хлопнул Андариста по плечу. - Видишь? Мы сделали что обещали, о нетерпеливый жених, так что можешь проваливать. Но я тебя нагоню. Капитан Скара Бандарис затребовал моего присутствия по делу о двух десятках дворняг в крепостном дворе.

Аномандер отвел руку от оружия - Владыка, я проведу вас пред лик Матери Тьмы, и она благословит клинок Темнотой.

- Встретимся у ворот, - бросил Андарист.

Брат его кивнул: - Празек и Датенар ждут тебя внизу. Келлараса я хотел бы взять с собой.

- А я Галара Бареса, - сказал Хенаральд. - Он ожидает снаружи.

Андарист и Сильхас покинули комнату.

То были опасные дни и ночи после загадочной встречи Азатенаи и Матери Тьмы. Оставленные потопом осадки все еще пятнали основания домов - поистине отпечатки грязных рук древнего бога. Десятки горожан утонули, пойманные в подвалах или сбитые с ног уходящими потоками, израненные о камни и бревна. Все облюбовавшие берег Дорсан Рил рыбаки исчезли - ни лодки не осталось в Харкенасе; говорили , что леса кишат отрицателями, вышедшими в поход неведомо куда.