Стивен Эриксон Падение Света (СИ)

Хрип коня разбудил ее от дремы - она чуть не заснула, не упала в нечто бесформенное и странно теплое. Тряпичка поморгала, рассматривая животное. Оно уже не сражалось за жизнь, а лежало, тяжело дыша, к пару выдохов примешивалась алая пена. "Легкое. Пробито легкое".

Вытащив меч, она поползла к тракту. Используя оружие как опору, втыкая в плотный лед, сумела встать.

- Наслаждаешься его страданиями?

Тряпичка развернулась, поднимая меч, но снова задохнулась от боли.

Стоявшая пред ней женщина была белокожей и златовласой. Худой, почти тощей, словно тело навек застыло во времени быстрого девического роста. Одетая в платье из льна и сапоги, похоже, связанные из травы, она стояла, не замечая холода.

Чужачка была безоружной, так что сержант обернулась в сторону коня. Приготовила меч, глядя на бьющуюся яремную жилу. Но рука коснулась здорового плеча, женский голос донесся на теплом, ласкающем щеку дыхании: - Это был просто вопрос. Теперь я вижу: ты готова была избавить его от мучений.

- Я ранена, - сказала Тряпичка. - Не смогу ударить сильно, так что нужна точность.

- Да. Вижу. Можно помочь?

- Я не отдам тебе клинок.

- Нет, что ты. - Рука женщины соскользнула, она прошла вперед, став между Тряпичкой и умирающим конем. Села на корточки и положила ладонь на шею животного. На миг показалось, что зверь утратил цвет, даже гнедая шкура выглядела серой - но иллюзия тут же развеялась. И, видела Тряпичка, конь уже не дышит, глаза закрылись.

- Как ты это сделала?

Чужачка выпрямилась. - Я многое узнала о милосердии, - улыбнулась она, - от подруги-хранительницы. Мой поступок тебе по душе?

- А имеет значение? Сделано. Я скакала на восток.

- Да.

- Нужно доставить послание.

- Теперь оно запоздает. К тому же ты ранена, близится шторм, он добавит тебе страданий.

Тряпичка подалась назад. - Если хочешь покончить со мной, как с конем... я стану возражать.

Женщина чуть склонила голову: - Умей кони говорить, что сказал бы этот?

- Он умирал.

- Ты тоже.

- Нет, если найду укрытие в холмах. Переждать худшее время бури.

- Я воспользовалась пещерой. Недалеко. Пойдешь со мной?

- Особого выбора нет. Да. Но сначала... не поможешь снять вещи с седла?

Вместе они подобрали снаряжение Тряпички. Конь еще источал тепло и, случайно коснувшись бока, Тряпичка вновь увидела мгновенную вспышку бесцветности. Отдернула руку и заморгала. - Ты видела?

- Что?

- Ничего. Не будешь так любезна, не донесешь их?

Женщина взяла сверток.

- Веди же, - попросила Тряпичка.

Снова улыбнувшись, женщина пошла вверх по холму. Осторожно ступая, щадя раненую сторону, Тряпичка брела следом. - Ты не назвалась, - бросила она.

- Но и ты не сказала свое имя.

- Сержант Тряпичка. Ты упоминала подругу. Я знаю... знала многих хранителей. Кто был тебе подругой?

Они обогнули вершину и начали спускаться вглубь холмов. - Ее звали Фарор Хенд.

Тряпичка не сразу отозвалась: - Вполне вероятно, что она мертва.

- Нет. Она жива.

- Ты ее видела после битвы?

- Она жива.

- Ты та, которую зовут Т'рисс. Азатеная.

Сейчас они шагали по узкой извилистой тропе в обрамлении отвесных известняковых стен. Через пятнадцать шагов тропа внезапно вывела в низинку, усыпанную осколками камней, среди которых попадались и куски штукатурки. В стене зияло устье широкой и низкой пещеры.

Тряпичка прищурилась, изучая сцену. - Это было замуровано. Крипта, верно?

Т'рисс стояла лицом к пещере, прижав пальчик к губам. - Крипта? О да, полагаю. Там было тело.

- Бегущего-за-Псами?

Она обернулась к Тряпичке, поднимая брови. - Бегущие-за-Псами. Крепкие, да? Широкоплечие и сильные, толстые кости, тяжелое вытянутое лицо, а глаза мягкие, синие или серые? - Она покачала головой. - Нет, не Бегущий.

Тряпичку уже трясло. - Мне нужно внутрь. Нужно развести огонь.

- Он уже разведен. Расселина вверху забирает дым, хотя дыма и немного. Кости очень стары, полагаю я, раз пылают так охотно.

- Азатеная, - пробормотала Тряпичка, - в нашем мире ты неуклюжа.

В укрытии пещеры, сразу за крутым поворотом Тряпичка нашла созданный Т'рисс очаг, увидела бедренную кость - белые трещины на черноте и оранжевый блеск нестерпимого жара в каменном круге. Кость, поняла Тряпичка, толще ее руки, да и в длину больше расстояния от плеча до кончиков пальцев.

- Нет, - сказала она появившейся Т'рисс, - не Бегущий.

На оставленном ими тракте труп коня снова замерцал, становясь одноцветно-белесым; через мгновение зверь кашлянул и неловко встал на вдруг окрепшие ноги. Кровь вокруг ноздрей успела замерзнуть, новый струек не появилось - зверь размеренно дышал, прижимая уши и озираясь в поисках седока.

Но женщина пропала, седло было снято и валялось слева от дороги. Даже мундштук не забыли вынуть изо рта.

В ветре чувствовалась близость снегопада.

Внезапная мысль о теплом стойле и уюте крепости Манелет заставила коня зашевелиться. Ровный галоп по твердой и надежной дороге вполне мог привести его назад до заката.

Ветер так завывал, что стук в двери не сразу вызвал ответ. Наконец ставня открылась, на нее уставилось чье-то лицо.

- Во имя милосердия, - крикнула она. - Ищу убежища!