Стивен Хокинг. Непобедимый разум

Впервые я познакомилась с “Миром в ореховой скорлупке” летом 2000 года, когда Энн Харрис, редактор Хокинга в Bantam, переслала мне в Нью-Йорк распечатки. То были расшифровки популярных и научных лекций, статьи, в основном недавние, легкие и понятные, вперемежку со страницами уравнений и специфического языка физики. Местами эти тексты дублировали друг друга или повторяли отрывки из уже опубликованных книг – словом, это было мало похоже на единую рукопись. Тут было все: теория струн, M-теория, мнимое время, суммы историй, информационный парадокс, голографический принцип, дополнительные измерения, не говоря уж о таких фундаментальных темах, как квантовая механика, общая теория относительности, черные дыры и Большой взрыв. Неподъемное обилие материала – тоже мне, ореховая скорлупка! Но это пока. Энн Харрис надеялась слепить из этого книгу и спрашивала моего мнения. Стивен Хокинг был одним из самых драгоценных камней в короне издательства. Нельзя же просто вернуть ему рукопись и сказать, что она не годится в печать!

Я согласилась вникнуть в этот материал и вскоре погрузилась в него по уши. На полях я писала комментарии для Энн: “тут он говорит, что…”, или “слишком технично”, или “понять можно”, или “об этом уже сказано на стр. 33”. Я построила путеводитель, предлагая переставить большие части и элементы внутри них и увязать их так, чтобы они сделались главами книги. Энн Харрис поручила мне “помочь Хокингу упростить книгу для обычных людей”. Тут у меня проблем не возникало: я ведь и сама “обычный человек”.

Но, как выяснилось, Стивен успел опередить нас обеих, и Энн, и меня. Он и сам составил отличный план, как выстроить свою книгу, и эта “нелинейность” была умышленной. Книга, по его замыслу, должна была состоять из отдельных глав по разным темам, и читать эти главы можно в любом порядке, освоив небольшое вступление с основополагающими понятиями. Таким образом, моя задача изменилась: помочь ему сгладить перепады в уровне сложности между отдельными частями книги, указать, где требуется дополнительная работа, чтобы разумный читатель-непрофессионал сумел справиться со своей работой. Заодно Хокинг решил высказать мнение по ряду сложных вопросов вне своей профессиональной сферы. После нескольких месяцев электронной переписки я приехала в Кембридж, и мы две недели плотно работали в кабинете Стивена. Еще одним участником команды стал замечательный художник Филип Данн из Book Laboratory and Moonrunner Design. Сначала меня тревожил вопрос о точности его рисунков, но в итоге именно благодаря иллюстрациям Филипа Данна “Ореховая скорлупка” выглядит наряднее и привлекательнее всех прежних изданий Хокинга.

Прощай, Силвер-стрит

К 2000 году в DAMPT произошли-таки существенные изменения. Хотя новый суперсовременный комплекс Центра математических наук должен был открыться не ранее 2002 года, институт поспешил переехать туда из старого здания на Силвер-стрит, и над “Ореховой скорлупкой” мы со Стивеном работали уже в его новом кабинете. Теперь из Клэр-холла, где я остановилась, приходилось идти не задами и через Кем, а в противоположном направлении, удаляясь от древнего центра Кембриджа, пройти через богатый жилой район в сторону Новой лаборатории Кавендиша, однако не доходя до нее. Новый Центр математических наук еще достраивался, но уже смахивал на видение из “Звездного пути”, если не считать зеленой – буквально и фигурально, из дерна – крыши на одном из корпусов. И внутрь просто так теперь не пускали, приходилось ждать внизу новую личную помощницу Хокинга, Карен Саймс.

Новый кабинет Стивена оказался намного лучше прежнего на Силвер-стрит. Просторный, с большим ковром, современный, прекрасно освещенный двумя рядами окон. Он целиком занимал угол здания, тут располагались не только рабочий стол, компьютеры, шкафы с книгами и доска, но и плюшевый диван, столик со стульями для чаепития с гостями. Сочетание цветов в кабинете продумывал дизайнер. И Мэрилин Монро обозревала эту сцену с обрамленного пастельного портрета – куда изысканнее того постера, с которым я была знакома по Силвер-стрит. На столе и полках стояли фотографии, почти все – маленького Уильяма, сына Люси, внука Стивена. Окна второго этажа выходили на лужайки и на старый благоденствующий жилой квартал, примыкавший к зданию. Меня предупредили, что этот прекрасный вид ненадолго: Центр достраивается, под окнами появится еще один корпус. И все же это было куда лучше парковки и голой кирпичной стены.

Жаль, однако, что заменой гостиной на Силвер-стрит тут могла служить разве только огромная столовая, отделенная от кабинета Стивена длинными коридорами, наружными пандусами и мостами. И удаленность столовой, и ее слишком большие размеры не позволяли собирать там импровизированные семинары за четырехчасовым чаем, писать уравнения прямо на столах, как в той уютной обшарпанной гостиной. Но разумеется, Стивен не собирался это так и оставить.