Сто дней, которые потрясли Галактику (Похождения ксенопсихолога на космической станции)

Она стукнула в дверь, приложила ухо к панели и закашлялась от едкого запаха. Что за… Женя осела на пол, держась за горло и пробуя вздохнуть. В глазах потемнело, замелькали малиновые чёртики, и тёмная махина рухнула перед ней с потолка. Женя с трудом различила, как нечто похожее на филиноида, склонилось к ней, шевеля щупальцами. Оно схватило её за голову и вонзило в шею длиннющую иглу… А жертва не могла даже кричать, а только хрипеть и задыхаться. Она попыталась вырваться…

— Блул-блугл! — сердито булькнул лжеполип.

И потеряла сознание…

«Слава богу, жива!» — послышалось будто издалека. Кажется, это сказал Грегори. Она словно воспарила над полом и не сразу поняла, что её несут…

Женя очнулась в медотсеке под профессиональным взглядом Миритина.

— Вы меня видите? — спросил он.

Евгения кивнула, поскольку говорить не могла, в горле сильно першило.

— Голова болит?

Женя открыла рот, и оттуда вырвались нечленораздельные звуки. Она даже на миг испугалась, что превращается в полипа… Кто-то приподнял ей голову и поднёс к губам поильник. Женя выхватила кружку, глотая жидкость как умирающий в пустыне и захлёбываясь. Её тут же вырвало в подставленный медсестрой лоток.

— Гадость, — прохрипела она. Пересохшие губы отказывались слушаться, а глотку жгло огнём.

— Это лечебный раствор, — пояснила медсестра.

— Воды…

— Сейчас будет легче, — пообещал Миритин и сделал ей укол в плечо.

Это внезапно напомнило об игле, и Евгения дёрнулась.

— Вам больно? — забеспокоился врач.

Женька замотала головой.

— В лифте, — выдавила она, — филиноид…

— Та-ак, — встрепенулся Миритин и включил коммуникатор. — Талех! Сюда! Быстро!

Глава 12. Вечер, пятница, тринадцатое… Накануне четырнадцатого дня этой же ночью

Да, события набирали обороты и без участия дмерхов. Значит, они не всесильны, если что-то пошло не так.

Сумрачный Талех расхаживал теперь по медотсеку. После того, как доктор влил в Женьку пробирку какой-то жирной микстуры, она смогла рассказать о нападении командору. Стараясь ничего не упустить.

Талех послал команду химиков взять пробы воздуха в лифте, и самые худшие его опасения подтвердились. В кабине нашли следы газа из туманности. Несколько молекул не успели рассеяться, и удалось восстановить состав. Диагноз Миритина это подтвердил.

— Туман соляной кислоты вызвал ожог гортани. Ещё немного и пострадали бы лёгкие.

— Не могу поверить! — хмурился Талех. — Филиноиды не мстят, не охотятся и не нападают из засады.

— Это был не филиноид, а кто-то похожий на него, — напомнила Женя.

— Ты могла и не разглядеть, — усомнился Грегори.

— Ещё как разглядела, — ответила Женька. — Интуиция.

Она нарочно выделила это слово, чтобы проверить реакцию землянина. Ей показалось, или он и вправду побледнел?

— Такое поведение нехарактерно для полипа, — настаивал Талех. — Больше для…

Похоже, это его не на шутку встревожило.

— Он тыкал в меня иголкой, — добавила Евгения, — в шею.

— Я обследовал место укола, — подтвердил шакрен. — Вероятно, у Евы взяли генетическую пробу.

— Кому это понадобилось? — удивился Грегори.

— Уж точно не филиноидам, — высказался Талех. — Что лишний раз подтверждает слова Евы и мои опасения. Это не был полип.

— А кто? — спросил Грегори.

— Думаю, скоро узнаем, — мрачно ответил Талех и вышел.

— Что им всё-таки было нужно? — задумчиво проговорил землянин.

— Психологическая консультация, — ухмыльнулась Женька, сползая с кровати.

— Ты останешься здесь! — остановил её Грегори.

— Я хочу домой! — запротестовала она. — И боюсь оставаться в медотсеке.

— Я буду дежурить всю ночь.

Только Грегори ей не хватало.

— В соседней комнате…

— Тогда ладно.

— Я тоже, — пообещал Миритин, — часов до трёх. Эпидемия в самом разгаре. Нужно провести кое-какие опыты с вакциной.

Евгению это обрадовало гораздо больше. Статная фигура и синие глаза шакрена по-прежнему вызывали нескромные мысли. Но она скорее бы выпрыгнула в шлюз, чем призналась в этом.

Как только Евгению отгородили от мира голографической завесой, в медотсек влетел Рокен. На этот раз без музыки и генетических коктейлей.

— Я пришёл извиниться, — смущённо заявил он. — Не хочу, чтобы ты плохо думала о джамрану, но обольщение — часть нашей культуры. И многое другое, что может тебя шокировать…

— Притормози, — Женька выставила ладонь. — Я всё поняла. Давай не будем об этом.

Гораздо больше сейчас заботило другое. Меньше чем за неделю пребывания на станции — её два раза чуть не убили. На фоне этого «коварное» соблазнение, устроенное Рокеном, выглядело как-то несущественно.

Они поговорили, решили быть друзьями и посещать рок-концерты по земной традиции, а не джамранской. Когда Рокен уходил, Женя уловила тень сожаления в его глазах. Интересно, будет ли она жалеть о несостоявшемся романе? Всё-таки он классный любовник, неплохой парень и очень привлекательный. Несмотря на джамранскую культуру.