Сто дней Наполеона

Перед Линьи,

17 июня, полдень.

Monsier le Marechal,

император послал корпус пехоты и Императорскую гвардию занять позиции перед Марбе. Его Величество приказывает мне сообщить Вам, что он желает, чтобы Вы атаковали противника в Катр-Бра и выбили его с занимаемых им позиций, в то время как корпус в Марбе поддержит Ваши действия. Его Величество собирается вскоре отправиться в Марбе и срочно ждет Ваших сообщений».

Пока Сульт был занят таким образом, пехота арьергарда Веллингтона начала отступать; это была дивизия Олтена, которую оставили в Катр-Бра в поддержку кавалерии Эксбриджа. Герцог наблюдал за этим с явным облегчением. «Теперь, — сказал он, — когда последняя пехота ушла, мне все равно».

К тому времени в Катр-Бра стало очень тихо. Капитан Мерсер отмечает, что стрельба стихла, пушечные выстрелы становились все реже, и вскоре он понял, что находится совершенно один со своим отрядом на ферме в Катр-Бра.

«В уединении у меня было вдоволь свободного времени, чтобы созерцать вокруг себя картину разрушений, столь странно не соответствовавшую радостному пейзажу. Повсюду взгляд наталкивался на приметы вчерашней кровавой борьбы вытоптанные посевы, земля, особенно на равнине, обильно усыпанная телами павших. Прямо напротив фермы в Катр-Бра виднелась сцена страшного убийства — шотландцы и кирасиры лежали вповалку; по-видимому, последние атаковали дорогу к Шарлеруа, на которой, непосредственно на обочине, их лежало особенно много».

Некоторое время спустя капитан Мерсер выехал в окрестный лесок и там наткнулся на мертвого молодого солдата, лежавшего рядом со своей убитой лошадью. По одежде никак нельзя было определить, какой он был национальности.

«Этой жертвой войны был юноша, прекрасно сложенный… выражение его лица даже после смерти было красивым… Не знаю, почему, но вид этого одиноко лежавшего тела произвел необычайное действие на мое состояние духа — совершенно отличное от того, что я чувствовал, глядя на кучи тел, заполонивших соседнее поле. Я редко испытывал такое отчаяние, такую сердечную боль, какую испытал, стоя над этой мужественной фигурой, столь обездоленной, заброшенной, готовой стать добычей волков и черных ворон…»

Здесь отображена вся бесчувственность войны, честолюбие владык, увлекающее за собой малых сих, гибель молодых, муки родителей, грубая, непостижимая черствость тех, кого это не коснулось вплотную — в образе какого-нибудь вороватого крестьянина. Мириады мертвых и умирающих на поле брани лишь оглушали чувства; а этот юноша, мирно лежавший на теплой земле, душой вознесся к горькой правде о том, что творилось.

Адъютант выехал с полуденным приказом Наполеона Нею; он не мог прибыть в Катр-Бра намного раньше самого Наполеона.