Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г.

К тому времени командование «Бирюзы» без особого шума вывело войска из Гисеньи, оставив последние правительственные бастионы на северо-западе без французского военного прикрытия. Франция тем самым, по словам Дефорж, «дала сигнал, что готова остаться в стороне перед лицом наступления РПФ, которое почти неизбежно привело бы к “полной победе”, о которой она так сожалела несколько дней назад»[1809]. 7 июля ведомство Жюппэ радостно сообщило: «Подразделения РПФ остановили свое продвижение в нескольких километрах от наших сил»[1810]. На таком фоне рекомендации Жерара и Лафуркада оказались весьма востребованными. В меморандуме МИДа от 7 июня говорилось: «В этих условиях кажется нежелательным поддерживать контакты с деятелями из Гисеньи… Чтобы избежать негативных последствий такой политики для безопасности наших войск, на этой стадии не следует делать никаких публичных заявлений по этому поводу»[1811]. В тот же день МИД отправил Жерару соответствующие инструкции, разрешив ему, однако, вступать в контакты с местными властями, если это будет необходимым «для успешного развертывания операции “Бирюза”»; если же посол сочтет целесообразным встретиться с кем-то из членов Временного правительства, он обязательно должен информировать об этом Кэ д’Орсэ[1812].

МИД также ухватился за идею посредничества Франции в переговорах между РПФ и правительственным лагерем и использования в качестве легитимного представителя последнего командования ВСР: «…политические лидеры в Гисеньи действительно дискредитированы, и контакты, установленные при посредничестве генерала Даллэра между начальником Главного штаба армии и РПФ, показывают, что настоящий партнер со стороны правительства – армия»[1813] (курсив мой. – И. К.). 7 июля Жюппэ послал в Кампалу на встречу с Кагаме Варэна, который должен был убедить лидера РПФ в необходимости максимального расширения политической базы формировавшегося в Кигали правительства, в том числе за счет представителей НРДДР; в этом французы нашли поддержку у Твагирамунгу[1814]. Однако Балладюр и другие министры не разделяли эйфории Жюппэ и Леотара и проявляли «бо́льшую сдержанность»[1815]. Осторожный премьер-министр считал, что «пока надо ограничиться гуманитарными делами и оставить ООН, ОАЕ и странам региона заботу о возобновлении и сопровождении переговоров между сторонами»[1816]. Балладюра беспокоили в первую очередь два вопроса: ухудшавшееся положение беженцев в ГЗБ (7 июля МО Франции сообщило о «катастрофической гуманитарной ситуации для перемещенных лиц», число которых в зоне превысило 600 тыс.[1817]) и крах надежд на прибытие к концу июля основных подразделений МООНПР-2, которые сменили бы силы «Бирюзы»[1818].

Жерманос, вернувшись 7 июля из поездки в Руанду, поставил перед президентом и правительством вопрос о разоружении в ГЗБ милиции и военных частей. «Много тех, – писал Кено Миттерану[1819], – кто требует, чтобы мы занялись этим». Кено, однако, выступил против на том основании, что «это не входит в наш мандат и у нас нет средств». По его мнению, следовало ограничиться следующими шагами: «Наши военные не будут допускать никаких действий руандийской армии и милиции внутри зоны». Кено также затронул и другую проблему: арест лиц, ответственных за геноцид. Здесь он также рекомендовал предпринять минимальные меры: «<Военные> передадут комиссии по расследованию Объединенных Наций и докладчику Комиссии по правам человека, когда те туда прибудут, всю информацию, которой они располагают, о виновниках резни». Позицию Кено поддержал МИД: «В ООН высказывают требования о необходимости разоружения милиции и ВСР, что мы считаем невозможным и нежелательным… С другой стороны, просят прямого вмешательства наших войск для ареста и задержания виновников резни: речь идет об акции, которая, если не считать очевидных преступлений, не входит в мандат, который был нам дан (курсив мой. – И. К.), однако мы склонны облегчить задачу тех, кому это будет поручено и кто будет исполнять полицейские функции со стороны МООНПР»[1820]. «Франция, – критикует позицию Парижа Дефорж, – могла бы попросить изменить мандат или сделать это в одностороннем порядке, как при создании гуманитарной зоны безопасности. Вместо это она прикрылась юридическими формальностями»[1821].