Сто двенадцатый коридор

Анна поминутно останавливалась, поджидая командира – он заметно уставал, действие стимуляторов заканчивалось. Как он вообще все выдерживает, слабый, неловкий, незащищенный. Он первый из людей, который отнесся к ней, как к человеку, зная, что она биоформ. Она вспомнила его горячую, словно уголь, руку на своем плече. Тогда у нее внутри завертелся огромный смерч, на секунду она потеряла способность думать. Кривцов тоже приятный мужчина, он ее немножко взволновал. Но он шутник, не более того. Она отчетливо ощущала внутри него непроходимую для себя границу. Александр метался и мучился оттого, что у него этой границы не было, это его угнетало. Она понимала, что это нормально, так и должно быть. Слишком уж они чуждые друг другу создания. Потом, когда она увидела, что он не приходит в себя после джампа, у нее все внутри заледенело от неиспытанного никогда ужаса. Она поняла, что все ее существо с такой недолгой и странной жизнью уже влилось в него. Если он умрет, она тоже не сможет жить. Это было непонятно, но о причинах такого знания она не задумывалась. И еще точно знала, что не может умереть, не увидев еще раз его неохотную улыбку, не услышав его дурацких шуточек, не ощутив на плече огненную руку. Она билась с кардиостимулятором, вонзала тонкие электроды в активные точки, подключила импульсный генератор и вкатила ему целое ведро разных препаратов – все было без толку. Ей мучительно хотелось жить, в полном отчаянии она стала бить его по лицу.

Она не знала, что огромное желание часто вытаскивает людей с того света…

***

Маленькая куртинка с бывшими растениями ощетинилась шипастыми сюрреалистическими формами – кристаллы льда взорвали плоть листьев. Александр тупо разглядывал застывшие ледяные композиции. Потом спохватился, немножко попыхтел носом, восстанавливая мозговое кровообращение. Толку от этого было мало, вселенская слабость медленно, но неотвратимо тащила в забытье. Он вяло сказал:

– Давай-ка, Анечка, вкати мне дозу «быка». Я совсем расклеился.

Анна испугалась:

– Командир, ваш организм перенасыщен стимуляторами. «Бык» уложит вас на полгода в постель.

– Наплевать, главное – выполнить задачу.

– Вы можете стать инвалидом.

– Что будет потом – несущественно. Валяй.

Анна неохотно набрала код на его наручном дисплее. Потом резко нажала на коробку инъектора, спрятанного внутри скафандра на правой ягодице. Три, четыре, черт его знает, сколько выскочивших игл, впилось ему в задницу. Он дернулся:

– Не люблю уколов.

Посидел минуты четыре, ощущая, как наливается силой и энергией измотанное тело.

– Вперед, голубка.

В конце огромного зала находился аварийный шахтный люк. Он оказался открытым – рядом лежало четыре трупа. Пятый висел внутри на скобах. Александр осторожно вытащил его за ворот комбинезона, зацепил случайно за горловину. Ткань мгновенно наполнилась ледяной крошкой, отскочившая голова разлетелась в пыль. Чертыхнувшись, стал спускаться в шахту.

Там было темно как в погребе. Луч фонаря метался по серым металлическим стенам. Переходник был коротким – метра четыре. Александр ступил на узкую кольцевую площадку, окружавшую внутренний люк. Слава богу, он тоже оказался не заперт. Хотя та небольшая выгода, доставшаяся им от открытого входа, послужила причиной смерти для тех, кто оказался внизу. Охваченные паникой люди с верхней палубы, не сообразили сразу бежать к этой шахте. А время, вероятно, было – разлом верхнего кожуха в результате деформации не был большим. Вполне бы успели добежать, и шахта вместила бы всех. Вдобавок снизу открыли люк, не убедившись, закрыта ли крышка верхнего. Впрочем, чего ожидать от ученых, прошедших минимальную подготовку для работы в космосе.

Он спустился в нижний люк. Луч фонаря мазнул по трафаретной табличке на пяти языках: «Внимание! Аварийный шахтный шлюз только с ручным управлением! Перед использованием люков следите за показаниями электронного табло или механических указателей. Блокировка отсутствует! Будьте осторожны – от этого может зависеть ваша жизнь».

Александр пробормотал:

– Нашли, что штафиркам поставить. Они и при автоматическом приводе умудряются голову между створками засунуть.

Спускающаяся следом Анна поинтересовалась:

– Что не так, командир?

– А вот видишь, к чему приводит несоблюдение инструкций и слабое знание материальной части.

– Вы так дело поворачиваете, будто только по их вине это все и произошло.

Александр вздохнул:

– Все понятно. Да ведь могли бы в живых остаться. На этой лоханке три челнока, не говоря уже о спасательных капсулах.

Вход на внутренние палубы был заблокирован. Александр сказал:

– Нашлась хоть одна умная голова. Это, конечно, наш физик. Сам-то жив еще или нет?

Нагнулся, тщательно осматривая массивные сегменты входа.

– Ну, дай-то бог, чтобы вход не был поврежден. Мех, старина, пошевели-ка эти дверцы.