Сто имён одной воровки

— Лаки, — спросила Мия, сосредоточенно втыкая иголку в край длинной прорехи на рукаве своей рубашки, — как думаешь, а где можно разжиться магическими зарядами для чарострела?

— В гвардии. Правда, таких недокормышей, как ты, туда не принимают.

— Я серьёзно, а ты всё шутки шутишь, — с наигранным разочарованием в голосе продолжила она, потом зыркнула на подругу, занятую раскладыванием на широком разделочном столе побегов ещё свежей, только по утру собранной молодой мяты. — Может, попробовать обчистить казармы?

— Отчего ж не попробовать, пробуй… — распределив стебли на столе, она взяла в руки большой нож и покрутила его перед собой. — Давай только осенью, а то со сбором трав мне будет не до того, чтобы твои похороны устраивать.

Мия тихонько прыснула, Лаккия широко размахнулась, рубанула ножом по столу и принялась методично измельчать мяту. С мясницким квадратным тесаком в руках она… производила впечатление. Высокая и крутобёдрая, с широкими покатыми плечами, сильными руками и крепкими ногами, ростом ничем не уступавшая большинству знакомых Мие мужчин, подруга источала мощь и уверенность в себе. На голову она всегда повязывала цветной платок так, чтобы волосы не лезли в лицо, и носила яркие, цветастые платья, рукава которых неизменно закатывала до локтей. Мать её была родом не то из Каругии, не то из Маб-Алы, так что Лаккия унаследовала её черты — тёмная кожа оттенка дубовой коры и жёсткие курчавые волосы, хотя здесь, в Портамере, среди множества торговцев и моряков едва ли не со всего света, внешность её казалось не столь уж необычной.

Мия поёрзала на стуле, усаживаясь поудобнее, почесала пятку об угол стола, на который она по привычке закинула ноги и, прищурившись, продолжила штопать рубаху. Света от двух узких вытянутых окошек под потолком да пары масляных ламп, висевших на цепях над столом, не хватало, и, как бы она ни напрягала глаза, игла то и дело колола подушечки пальцев, отчего Мия морщилась и чуть слышно ругалась.

— А если у кого из чародеев заказать? Ла-а-а-аки, ты же знаешься с чародеями, замолви за меня словечко, а? — Мия сказала это тоном капризной маленькой девочки, выпрашивавшей у мамы леденец или куклу.

— Дорогуша, это слишком громко сказано, я всего-то состою в переписке с Саффи.

— Саффи… Мэйтресс Саффантиэль, вообще-то, не унижай подругу! А то наколдует тебе… что-нибудь.

— А ты ноги со стола убери! А то ишь, разложилась тут! — Лаккия схватила один из оставшихся целым стеблей мяты и махнула им в сторону Мии, та только снова хихикнула и показала подруге язык. — А чарострел продай, тебе за него любой из гильдийских скупщиков щедро серебра отсыпет. Ты ведь прекрасно знаешь, что простолюдинам ими владеть запрещено. Себя под тюрьму, если не под виселицу подводишь, так ещё и Саффи в это втравить хочешь!

— Она же мэйтресс, ей-то что сделается?

— Не глупи, Мими, — разделавшись наконец с мятой, Лаккия принялась сгребать порубленные листья в стоявший под столом на табуретке котел, верхний ободок которого покрывал слой застарелого жира. — Сама знаешь, что с каждым новым королевским указом преференций, даруемых чародейскими титулами, остаётся всё меньше и меньше. Не далёк тот час, когда чародеев в правах приравняют к простым ремесленникам, ну, разумеется, кроме тех, кто изначально по рождению благороден.

Слова о бедственном положении тарсийских чародеев сердце Мии не тронули — право слово, ко всем этим мэтрам и мэйтресс, которых она считала не более, чем кучкой напыщенных, самовлюбленных мудаков, просиживавших штаны в своих башнях и замках, она не испытывала ни почтения, ни благоговения, и уж тем более никакой жалости они, по её мнению, не заслуживали. Было бы за что жалеть тех, кто владеет магией и купается в золоте! Пожалуй, единственное исключение она делала для этой Саффи, о которой Лаки постоянно трещала и письмами с которой обменивалась едва ли не каждую неделю. Познакомились они давно, когда эта Саффи училась в Мидделейском Университете, а Лаки, будучи тогда студенткой Алхимической Академии, посещала лекции Университета в качестве вольнослушательницы, и каким-то чудом сдружились. Именно чудом, ведь всем известно, что чародеи к алхимикам относятся с презрением и неприязнью, хотя сложно сказать, к кому чародеи относятся по-другому.