Сто имен

— Он вернулся за своим пиджаком. Он считает, что ты — мой бойфренд и что ты отомстил за ту ночь. Любопытство его так и распирало.

Лицо Стива окаменело.

— Засранец! Я бы и еще раз ему вмазал.

Китти удивила такая реакция — Стив не был агрессивен. Мягким его не назовешь, но обычно он находил выход из положения, не теряя самообладания, — во всяком случае, не настолько, чтобы наброситься на человека с кулаками.

— Одного раза вполне достаточно, я тронута.

— Вообще-то я врезал ему два раза, — усмехнулся Стив. — Чуть кулак об него не разбил. — Он поднял руку и продемонстрировал распухшие костяшки.

— Ох, Стив, мне так жаль! — Она снова шагнула к нему, чтобы погладить его бедные пальцы, но он отступил еще дальше — вернулся прежний Стив.

— Все в порядке. Ничего особенного.

— Я решила, ты меня бросил.

Он выглядел удивленным.

— Ты так резко оборвал тогда разговор. Я подумала, ты рассердился. Из-за этой статьи в газете. Из-за того, что я опять все испортила.

— Нет, Китти, нет, что ты, — ласково заговорил он. — Ни в коем случае. Конечно же я рассердился, но не на тебя, на него. С чего мне на тебя сердиться?

Она пожала плечами и отвернулась. Какое-то странное ощущение — ей хотелось нравиться Стиву, хотелось, чтобы он был ею доволен. Она… Не может быть! Она же не может испытывать таких чувств к Стиву?

— Ну как ты? Как подвигается статья?

— Идея замечательная! — горячо ответила Китти, мигом забыв о своих эмоциях и полностью сосредоточившись на замысле.

Стив рассмеялся.

— Я познакомилась с потрясающими людьми, мне не терпится рассказать тебе о них.

— Приятно слышать, — улыбнулся он. — Похоже, вернулась прежняя Китти.

— Правда? — растроганно спросила она.

— Правда. Раньше ты без конца изводила меня такими историями. Здорово снова видеть тебя… — Он запнулся, присмотрелся к ней, подбирая слово. — Счастливой.

Счастливой, мысленно повторила она. Да, она ведь и правда счастлива. Несмотря на все проблемы, на все это дерьмо — счастлива!

— Хочешь сходить съесть чего-нибудь, или выпить, или…

— Я бы с удовольствием, но надо ехать в Килдейр к женщине, которая посвятила свою жизнь бабочкам. Постараюсь побольше узнать о ней, она такая необычная, словно эльф у Толкиена. А потом собеседование, чтобы устроиться на работу. — Ее передернуло.

— Куда устраиваешься?

— Эшфордские вечерние курсы. Уроки телепрезентации. Я, правда, подумываю сразу отказаться.

— Ни в коем случае! — возмутился он. — Ты их сделаешь.

— Этого я и опасаюсь.

— Китти! — Взгляд голубых глаз пригвоздил ее к месту. — Ты их лучшая кандидатура.

И снова она была растрогана, и сама себе удивилась, почувствовав, как слезы брызнули из глаз. Давно уже ее никто не хвалил, а уж Стив только ругал, и она почему-то не догадывалась, как остро нуждается в его похвале. Она поглядела себе под ноги, на черную рыхлую землю, прокашлялась.

— Так я завтра уезжаю, и я подумала, не согласится ли твоя девушка мне помочь. — Последние слова царапали глотку, словно мел, но Китти же старалась, она хотела, чтобы Стив оценил ее старания.

— Катя? Чем она может помочь?

— С самым замечательным из моих сюжетов, — расплылась в улыбке Китти. — Берди заключила пари, что она доживет до восьмидесяти пяти лет, и вот завтра у нее день рождения, мы едем в Корк за выигрышем.

— Ничего себе! И большой выигрыш?

— Десять тысяч фунтов! — ухмыльнулась Китти. — Или сколько это будет в евро? Так что нам нужен фотограф. Едем на два дня с ночевкой, по дороге еще кое-что надо будет поснимать.

Стив призадумался.

— Я ей передам.

— Спасибо. Время и место встречи уточню эсэмэской. Предупреди меня, если она не сможет, чтобы я успела найти кого-нибудь еще. А теперь мне пора.

Они постояли тихонько. Китти почему-то очень хотелось снова обнять Стива, она так нуждалась в его поддержке… Кое-как распрощавшись, она поспешила прочь, как будто бежала и от своих чувств.

— Юджин, с какой стати ты рассказал ей? — орала Эмброуз на своего коллегу и друга.

Юджин краснел и мялся. Нрав у Эмброуз был огненный, как и ее волосы. Гнев ее не в первый раз выплескивался на Юджина, однако он так и не научился противостоять ей, превращался в жалкого заику.

— Просто всплыло в разговоре, — кротко пробормотал он.

Чем мягче он отвечал, тем яростнее наседала Эмброуз.

— Как такое может просто всплыть в разговоре? К делу это никакого отношения не имеет. Я так и знала, нельзя ее к тебе подпускать, — полыхала Эмброуз, расхаживая взад и вперед по кухне.