Сто лет в объятьях демона

Нет! Только не это! Опять огонь! Откуда-то изнутри выползло странное чувство. Во мне  просыпалась ведьма. Генетическая память начала работать, но теперь на полную катушку. Я ощутила, что оторвалась от земли и зависла в воздухе. Тело выгнулось дугой и задрожало. Мои вещи затрещали по швам и посыпались на пол бесформенными лоскутками. Лопнула даже плотная кожа армейских ботинок. Теперь мою наготу скрывали лишь длинные волосы, которые тут же поднялись вверх, извиваясь, как змеи. Из глаз полился холодный белый свет. Я не понимала, как такое могло произойти, ведь заклятья сейчас не работали. Хотя я и не произносила никаких заклятий. Мэри считала, что я обладаю огромной силой, дед это тоже заметил. Он боялся, что моя тёмная сторона возьмёт верх. Я могла стать самой страшной угрозой для Дассета, если бы не научилась контролировать себя. Но сейчас мой контроль исчез, и я превратилась в ту самую ведьму, в дьявольское отродье, которое так боялись монашки. Поднимаясь всё выше, я направилась к скандинаву.

– Тебе нужен сосуд? Что ж, я готова.

Элиот кричал до хрипоты, стараясь отвлечь меня от задуманного, но я знала, что делаю. Рогатый бог прищурил красные глаза.

– И ты отдаёшь своё тело добровольно?

– Абсолютно. И надеюсь, что оно станет для тебя дорогой в ад.

Бог улыбнулся? Он не поверил мне? Приблизившись вплотную, скандинав просто прошёл сквозь меня раз, потом второй и третий, наполняя осязаемым злом. Когда мой рассудок начал тускнеть, я собрала всю волю в кулак и сорвала с руки браслет, защищающий от демонов. Бог попал в ловушку. Он не мог покинуть сосуд, а ядовитая кровь разъедала его сущность, словно кислота, уничтожала вместе со мной. Последнее, что я услышала, был крик моего мужа.

Глава 34

В монастыре я узнала, что души грешников попадают в ад, а праведников в рай. Девочкой, я молилась, чтобы после смерти моя душа очутилась в прекрасных садах, где поют чудесные птицы, а аромат диковинных цветов дарит непередаваемое наслаждение. Но, видимо, моя душа оказалась недостойна такой милости. Открыв глаза, я увидела голые безжизненные скалы и трёх женщин с тёмной, как смоль, кожей. Глаза, лишенные зрачков, смотрели вглубь меня, вызывая дрожь в теле. Из-за боли я не могла пошевелиться, не могла произнести ни слова. Каждый вдох давался с трудом. Вдох? Я дышу? И я всё ещё в каменной пустыне? Осознание того, что я не умерла, приходило медленно и мучительно. Я хотела знать, живы ли мои друзья, мой муж, но странные леди загораживали собой обзор. Я ощутила их руки на моём теле, тёплые и нежные. Кем бы они ни являлись, в их планы не входило навредить мне.

– Хвала высшим силам! Она очнулась!

Солёные капли упали на моё лицо. Я подняла глаза и увидела тётушку Аникейн. Она смеялась и плакала, гладила меня по голове и что-то шептала.

– Где мой муж? ― Голос казался чужим, далёким, не моим.

– Муж? Ты вышла замуж?

О, Боже! Неужели так трудно просто ответить, не переспрашивая?

– Элиот!

– Ах, этот, король демонов? Ты всё-таки снизошла до него? Боюсь, твой дед будет недоволен.

Я застонала.

– Держись, девочка! Мы тебя обязательно вылечим!

Она что, издевается? Я набрала в грудь побольше воздуха, столько, сколько смогла,  и прокричала:

– Элиот!

Крик больше походил на шипение.

– Его здесь нет.

Одна из женщин оказалась более адекватной, чем моя тётка.

– Он жив?

– Да, но ранен, как и его брат, и та смелая демонесса. Их забрали во дворец. Когда охраняющие заклятья будут сняты, они быстро восстановятся. А ты поедешь в Мэлахайд. Ведьмы не могут восстанавливаться сами, как демоны. Тебе нужна помощь.

– Я никуда не поеду. Я должна быть с мужем. Теперь это моя страна.

Чернокожая колдунья вздохнула.

– Сейчас главное спасти твою жизнь.

Слёзы катились по щекам горячими ручейками, но я не могла даже пошевелить головой. И тут в очередной раз судьба сжалилась надо мной. Я провалилась в забытьё.

Мне показалось, что обморок длился не более секунды, но, когда я открыла глаза, поняла, что нахожусь в своей спальне в замке Мэлахайд.

Тётушки обступили меня со всех сторон, а прямо надо мной склонилась Гертруда. Она держала кружку с ароматным бульоном, запах которого и привёл меня в чувства.

– Я же сказала, что сегодня Лили обязательно придёт в себя. ― Оливия, сидевшая у меня в ногах, пнула Ребекку.

– Это сказала не ты, а Аникейн.

– Не ссорьтесь, девочки! Главное, наша племянница идёт на поправку.

Миранда была самой здравомыслящей из всей моей сумасшедшей родни, поэтому я решила разговаривать с ней. Я попыталась пошевелиться, но грудь туго стягивали бинты. Резкое движение вызвало острую боль в рёбрах и спазм в желудке.

– Что со мной было, Мира?

Тётушка тяжело вздохнула.

– Мы думали, что потеряем тебя. Когда тебя привезли в таком состоянии… ― На её глазах навернулись слёзы.

О, Боже! Я поняла, что чётких ответов не дождусь никогда.

– Ближе к делу, пожалуйста!

Гертруда поднесла к моим губам чашку с бульоном.