Сто одиннадцатый

Наступило продолжительное молчание. Было видно, какое огромное, ошеломляющее впечатление произвёл необычный рассказ Аксёнова на четырех человек, всего полчаса назад преисполненных скепсиса и просто неверия. Теперь у всех четырех впервые возникло отчётливое ощущение тайного присутствия здесь, в Н…ске, чего-то непостижимого для разума, влияющего на ход событий, которые были абсолютно непонятны и фантастичны сами по себе. Как сегодня утром у офицеров, подчинённых капитану Аксёнову, так и у приезжих появилось неприятное сознание бессилия противостоять этому влиянию. Разница заключалась лишь в том, что офицеры отделения считали это влияние враждебным по отношению к людям, а капитан, врач-эксперт и оба майора не подумали и не могли подумать ни о какой враждебности. Наоборот, нельзя было не видеть заботы о людях, попавших в сферу этого влияния. Правда, пока они знали только один случай – с начальником н…ской милиции, но и единственный случай говорил о многом.

Первым сумел взять себя в руки и хотя бы внешне успокоиться майор из области.

– Теперь я, наконец, понял, что вы имели в виду, товарищ Аксёнов, – сказал он. – Но и вы должны согласиться с тем, что, не зная о случае с вами, мне довольно трудно было прийти к мысли об аналогии. Даже сейчас, после вашего рассказа, такое предположение не легко укладывается в сознании.

– Все три происшествия никак не укладываются в сознании, – сказал врач-эксперт, – по крайней мере у меня.

Капитан и майор из района кивнули в знак согласия.

– Просто в голове путается! – заметил капитан.

– Все это естественно, – сказал Аксёнов. – Смятение умов у тех, кто лично наблюдал происходящее в Н…ске и его ближайших окрестностях, в колхозе или в Фокино, или хотя бы слышал о них, велико. А ведь очень многие ещё не знают, что, строго говоря, происшествий у нас было сегодня не три, а семь, если учитывать каждое в отдельности.

– Ещё того лучше!

Аксёнов помолчал, собираясь с мыслями.

– Я думаю, что лучше всего будет изложить события в том порядке, в каком они происходили, – сказал он, – или, что точнее, в каком мы здесь узнавали о них.

– Погодите! Магнитофон у вас есть?

– Сейчас нет! Он был в кабинете следователя и, как вы могли заметить, разбит.

– А можно достать другой?

– Разумеется. Но на это нужно время.

Капитан достал из планшета блокнот и авторучку.

– Говорите! – сказал он. – Я буду стенографировать.

– Стенографировать или записывать на ленту магнитофона придётся все, что будет сказано кем бы то ни было из свидетелей или участников любого н…ского события. А теперь, товарищ Аксёнов, я думаю, все готово и вы можете, наконец, начать ваш рассказ.

Но Аксёнову снова помешали. Не успел он произнести первое слово, раздался громкий стук в дверь, и, получив разрешение войти, в кабинете появились Кузьминых и Саша Кустов.

– Вот и прекрасно! – сказал Аксёнов. – Явились два главных действующих лица моего будущего повествования. Садитесь, товарищи, и следите за изложением происшествий сегодняшнего дня. Если в чем-нибудь ошибусь, поправьте! Но сперва вопрос к вам, товарищ младший лейтенант: как девочка?

– Жива и здорова.

– То, что девочка здорова, ваше мнение или Семена Семёновича?

– Семена Семёновича. Он не нашёл у Анечки никаких признаков заболевания.

– Её нашли на дороге?

– Да.

– Почти совсем раздетую, в одной только тоненькой рубашке? Как же она не замёрзла?

Саша рассказал про загадочную плёнку. Как и следовало ожидать, все были, который уж раз в этот день, ошеломлены и заинтересованы. Да и было от чего!

– Как вы объясняете это? – спросил майор.

– Никак! Не могу ничего придумать. И никто не может, – с секундной заминкой прибавил Саша.

– Ну, это ещё неизвестно!

– Ты говорил о звуке, – подсказал Кузьминых.

– Да! Перед появлением девочки на дороге снова раздался тот же звук, который мы слышали здесь перед появлением быка.

– Что ещё за звук? – спросил майор.

– Слышали все! – ответил Аксёнов. – Перед тем, как там, – он кивнул на кабинет следователя, – появился бык, раздался высокий, звенящий звук, ни на что не похожий.

– Мне он показался свистом, – заметил Кузьминых.

– Нет, скорее звон.

– Свист, звон! – сердито сказал майор из области. – Почему молчали до сих пор?

– Совсем упустил из виду. В такой круговерти событий неудивительно забыть о такой мелочи.

– И что же говорили об этом звуке кузнецы?

– Я не расспрашивал их специально. Оба сказали, что звук слышали и не могли понять, откуда он донёсся к ним на пустынной дороге.

– Что же получается? – озабоченно сказал майор. – Перед появлением девочки был особый звук, перед появлением быка – тоже. Надо поразузнать, порасспрашивать не только в городе, но и в ближайших окрестностях. Может быть, ещё где-нибудь слышали подобный звук.

– Будет сделано! – Аксёнов повернулся к своему заместителю. – Примите меры! – приказал он.

– Слушаюсь, товарищ капитан.

Майор из области недовольно поморщился. Ему не хотелось, чтобы его советы воспринимались как приказания. Не та была обстановка.

– Что Анечка говорит? – спросил Аксёнов. – Не выяснилось, где она была три часа?