Сто оттенков босса

Константин среагировал слишком уж быстро и четко. Тут же раскрыл карты, пообещал «Арине» не убивать ее сразу и потребовал мой номер телефона.

И вот тут уже растерялась я. Наверное, следовало продиктовать ему эти несколько цифр – жалко что ли? – и быстренько убежать. Но такая простая мысль почему-то не пришла мне в голову.

Зато пришла другая, как он прямо сейчас набирает мой номер, как звонит телефон – и звонит, между прочим, из моей сумочки!

В общем, я ляпнула то, что, казалось мне, единственным возможным вариантом: она мне запретила.

И снова он повел себя не так, как я рассчитывала. У меня были еще заготовки и сюрпризы. И все это должно было закончиться моим признанием!

Да только Константин Олегович быстро скомкал разговор и засобирался уходить.

– Я посажу вас в такси… А у меня дела, извините.

И вот теперь я, едва поспевая, семенила за ним к стоянке на высоченной платформе, ходить на которой совершенно не умею. Но именно такую обувь в свободное от работы время носит Аринка. Черт, не хватало еще навернуться с высоты собственного роста. Повеселилась, блин!

И ведь сказать правду уже совершенно невозможно. Константин Олегович мрачен и молчалив… С таким с ним ни шутить, ни признаваться в шутках – не хочется. Лучше уж я потом.

В воздухе разливалось что-то тревожное, будто бы сгущались тучи и пахло грозой. Да нет, не будто бы! Тучи – темно-синие, почти до черноты – наплывали на город. Когда мы с боссом были ровно на полпути до стоянки такси, с неба хлынуло так, как это бывает только летом: секунду назад ничего и похожего не было, а потом раз – и льет как из ведра.

– Ой! – взвизгнула я.

Но толком растеряться не успела. Константин уже тащил меня под ближайшую крышу. Нескольких минут нам хватило, чтобы добежать. И этих же нескольких минут хватило для того, чтобы на мне не осталось ни единой сухой нитки. Так, как будто меня прямо в одежде бросили в бассейн, немножечко пополоскали, а потом вытащили, даже не удосужившись отжать.

Мы стояли под навесом, дул пронизывающий ветер, и поняла, что начинаю замерзать. Зуб на зуб не попадал.

Стоянка такси – вот она, рядышком. Доплыть можно за две минуты. Да только такси там не было. Похоже все машины спасали горожан от последствий ужасного ливня.

– Да что за!..

Константин Олегович достал из кармана мокрый телефон, вытер его о мокрый же пиджак, убедился в том, что лучше не стало, и набрал номер такси.

Оператор говорил достаточно громко, а я стояла достаточно близко, чтобы услышать: «Ориентировочное время ожидания тридцать пять минут. Ждать будете?».

Я молчала. Вряд ли у меня все еще было право голоса в решении таких важных вопросов.

Константин Олегович чертыхнулся и нажал на отбой. Между тем, дождь кончился так же стремительно и быстро, как начался, словно единственной его задачей было вымочить нас до основания.

– Черт бы их подрал, – он говорил почти спокойно, но раздражение слишком явно скользило в голосе. – Ладно, обойдемся. Офис сравнительно рядом. Мы скорее доберемся туда, чем дождемся машины. Так что – вперед! – отдал распоряжение он и протянул мне руку: – Держитесь! Тут лужи, скользко, не хватало еще, чтобы вы упали.

Я зацепилась за локоть на этот раз покрепче. Падать мне тоже совершенно не хотелось.

Офис действительно рядом, хотя какой смысл в том, что мы там окажемся, я категорически не понимала. Но предпочитала не спрашивать. Это было бы трудно, учитывая то, что у меня уже зуб на зуб не попадал. Дождь, может, и был летним, а вот ветер у него северный и промозглый.

Мы влетели в офисное здание, Константин Олегович вызвал лифт, и когда его дверцы закрылись за нами, я наконец смогла перевести дух и одобрить мудрое решение босса:

– Там теплее. И чай можно сделать. Хотя в мокрой одежде это вряд ли поможет, но такси лучше ждать там…

Все время, пока мы шли от выставочного зала, стояли под крышей, бежали к офису, он словно нарочно избегал на меня смотреть. Это было к лучшему. После всей этой истории он запросто мог прожечь во мне взглядом дыру.

А теперь посмотрел. Долго. Пристально. Под этим взглядом я мигом стушевалась.

– Не волнуйтесь, не будет мокрой, – изменившимся голосом сказал он.

Дверцы лифта открылись, и босс сделал приглашающий жест.

А я подумала, что предпочла бы остаться здесь и все-таки умереть от пневмонии, чем оказаться там, за закрытой дверью.

И, кажется, оказалась права. Стоило мне переступить порог приемной, Константин Олегович захлопнул дверь, повернул задвижку и строго сказал:

– Снимай блузку.

19

Пальцы босса по-хозяйски поддели застёжку бюстгальтера.

Это уж слишком! Я сразу отшатнулась, прикрывая грудь руками.

Странный комок непонимания, возбуждения, обиды и ревности к собственной сестре обжёг душу. Что вообще происходит? Почему Константин Олегович раздевает Арину?

– Я не понимаю, – проговорила я, с трудом заставив себя посмотреть боссу в лицо. Щёки горели, я, наверное, пунцовая, как помидор. – Что вы себе позволяете?

Получилось вяло, хотя я пыталась подражать живым быстрым интонациям сестры.