Сто поэтов начала столетия

Накануне не знаю чего // Континент. 2008. № 135.

Нужны слова, которых нет в природе // Континент. 2008. № 138.

Накануне не знаю чего. М.: Время, 2009. 112 с. (Поэтическая библиотека).

Под звон тишины // Новый мир. 2009. № 3.

А главное, чтоб мы любили… // Арион. 2009. № 4.

Точнее о счастье // Новая Юность. 2009. № 6(93).

Что-то горнее, что-то земное // Дружба народов. 2009. № 7.

Простыми словами // Зарубежные записки. 2009. № 17.

Стихотворения // Новый берег. 2009. № 23.

Потаенного смысла поимка. М.: Время, 2010. 112 с. (Поэтическая библиотека).

Из новых стихов // Новая Юность. 2010. № 6(99).

Небо, небо // Новый мир. 2010. № 9.

Если б я жила умело… // Континент. 2010. № 143.

С новой строки // Континент. 2010. № 145.

Четверг пока необитаем. М.: Время, 2011. 160 с. (Поэтическая библиотека).

Как удивительно: все сделалось само… // Арион. 2011. № 1.

На счастье намек // Дружба народов. 2011. № 3.

…Из обрывков покинутой яви. Стихи // Сибирские огни. 2011. № 9.

И на землю сошел глубочайший покой… // Арион. 2012. № 1.

Счастливое слово // Новая Юность. 2012. № 3(108).

Праздники по будням. М.: Время, 2013. 126 с. (Поэтическая библиотека).

Намек на благодать. М.: Время, 2015. 192 с. (Поэтическая библиотека).

Вадим Муратханов или «Метеосводка – весть о небе…»

Для поэтического зрения Вадима Муратханова главное – природа самого зрения как оптического феномена, способа контакта с вещами вне нас. Как же все-таки на самом деле устроено пространство, какого цвета предметы – все это праздные вопросы без учета устройства зрительного аппарата. У человека зрение бинокулярно и приспособлено различать спектральные оттенки между ультрафиолетовым и ультракрасным – отсюда способность видеть мир в прямой линейной перспективе и быть убежденным в синеве безоблачного неба. Фасеточные глаза насекомых, дар инфракрасного видения ночных птиц делают видимые ими картинки принципиально иными, отличными от тех, что воспринимает человек. Зрительная способность со времен платоновской метафоры о тенях на стене темной пещеры неразрывно связана со способностью суждения и познания. Лирика Вадима Муратханова начинается там, где стартует размышление об истинной геометрии вещей и событий, то есть – не стесненной привычными параметрами зрения, выходящей за их пределы. Поэзия как раз и есть наилучший способ покинуть тесные рамки повседневной инерции бытового видения, для этого (сквозная, универсальная метафора Муратханова!) достаточно «выключить» привычное освещение – иногда буквально:

Внезапно в доме отключили свет.

Старушка пред экраном потемневшим

вдогонку недоговоренной фразе
глазами еще несколько секунд
нащупывает мыльную поверхность
бразильской мелодрамы. ‹…›

Женщина за письменным столом,

устало опустив худые плечи,
свое в дисплее видит отраженье
взамен свечения несохраненных букв.
‹…›
Привычные и умные предметы
беспомощно таращатся вокруг
безвременно погасшими глазами.

Природа оживает, между тем.

Ее синица где-то за окном
поет о том, что в пыльном междутемье
листвы вечерней места хватит многим
желаньям, сожалениям, и света
до сумерек должно хватить на всех.

(«Свет»)

Основной парадокс налицо: выход за пределы обыденного лишь открывает иную обыденность, более глубокую и естественную. То, что казалось природным, обнажает собственную искусственность, иллюзией оказываются именно те усилия, которые, казалось бы, призваны оберегать от иллюзорной поверхностности и прямой лжи. Значит, поэзия – вовсе не средство обрести особый «авангардный» дар самовитого слова и угловато смещенного зрения, не путь к тому, чтобы «смазать карту будня», но, напротив, – средство воскрешения первоначальных традиционных способностей зрения и суждения, поначалу (некогда в прошлом) очевидных, но впоследствии замутненных внешними и внутренними обстоятельствами, препятствиями.