Сто причин моей (не) любви (СИ)

Знала я его «другое» — без разговоров в постель.

— Но ведь можно попробовать, — и я смущенно облизала губы, пытаясь сказать это максимально твердо: — узнать друг друга лучше. Сблизиться. Я… тебя не знаю. Как я могу с тобой что-то планировать?

— А тебе обязательно это делать?

— Да.

— Ладно, и какой план?

— Могу написать список вопросов, на которые нам нужно честно друг перед другом ответить… Например, «что ты любишь?», ну там, какую еду, время года или книгу… и, мы могли бы выделить время друг для друга, расписать этап ухаживаний и…

Тихий грудной смех. Нейл закрыл лицо ладонью.

— Митчелл, твою мать, — сквозь усмешку, — ты сейчас серьезно? Расписать этап ухаживаний? Ты еще больший сухарь чем я думал.

— Неправда! — разозлено воскликнула я, вспомнив вдруг, что Лесли тоже считал меня бесчувственной. — Я просто… мне так удобно. Держать все под контролем, знать, что все разложено по полочкам. Без этого… бардака… И, вообще, если пустить все на самотек, то ничего никогда не получится. Я знаю.

— Хорошо-хорошо, — улыбаясь, заверил Олсен. — Раскладывай по своим полочкам сколько хочешь.

— В том то и дело, что тебе смешно! — вскипела я. — Вы, господин Олсен, даже не пытаетесь меня понять!

— А что я должен понять?

— Вы не чуткий! Просто… самый жестокий человек в Элхорне! И вам нет дела до моих чувств. Я видела, как вы обращаетесь с женщинами. Сколько у вас их было? Вы… распутник!

— И? — не стал отрицать он.

— Не смейте называть меня сухарем!

Иногда сквозь мертвецки холодную улыбку проступала другая — теплая, задумчивая, настоящая. И эта улыбка вкупе со взглядом алых глаз могла свести с ума любую женщину. И что-то у меня в груди дрогнуло.

— Я хочу… — и вдруг я осознала, что именно говорю ему, но поздно, слова срываются с сухих губ: — попробовать.

Нейл в два шага оказался рядом и мягко притянул меня к себе. Он был осторожен — сейчас, как никогда. Его ладонь скользнула мне на поясницу, притягивая меня так близко, что я прижалась животом к его животу. Вскинула голову, глядя на него с опаской, и положила руку ему на грудь, провела по лацкану его камзола подушечками пальцев.

— Митчелл?

— М-м?

— Пока ты будешь узнавать меня и держать все под контролем, у меня должно быть право с тобой спать.

— Господин Олсен!

— Малышка, — его горячая ладонь переместилась на мои ягодицы, и я возмущенно распахнула губы, — это неизбежно. Я готов предоставить тебе себя, изучай на здоровье, раскладывай по полочкам, я отвечу на все твои вопросы, только… — он склонился ко мне, коснулся горячими губами моего лба, нежно и трепетно: — только позволь мне каждый день заниматься с тобой любовью.

Другая его рука коснулась моей шеи, заскользила по ключицам к подбородку, а затем пальцы приласкали мои губы.

— Митчелл… давай начнем сейчас?

Он приподнимает мою голову и целует. Волна наслаждения проносится по телу, бьет в низ живота, наполняя трепетом. Все пульсирует между ног, становится горячо и влажно.

— Нейл, — выдыхаю.

— Ты хочешь?

Я поддаюсь навстречу.

— Очень, — мгновенно пьянею от удовольствия и его хриплого шепота, — очень хочу.

— Да, малышка, — чередуя слова с поцелуями, он смотрит на меня лукаво, как змей искуситель: — ты мне нравишься, Митчелл. Я уже говорил это?

— Нейл, — приподнимаюсь на цыпочки.

Мои руки цепляются за его камзол, потому что мне хочется больше поцелуев. Глубоких и порочных — таких, какие дарит только он.

Легкий стук в дверь заставляет Олсена рычать.

— Что еще, вашу мать? — оборачивается он, приходя в неописуемую ярость.

— Господин Олсен, прибыли господин Барлоу и господин Дойл, — раздался из-за двери перепуганный голос слуги. — Что им передать?

— Нахрен… сука… — цедит Нейл.

Его брань выдергивает меня из сладкой неги, и я сразу пытаюсь сбежать. Снова отступаю к подоконнику, тяжело дыша. Олсен не сводит с меня блестящего золотом взгляда.

— Митчелл, я закончу дела, и мы вернемся к этому… разговору.

Киваю.

Да, я хочу вернуться к этому разговору. Может, когда флер магической истинности угаснет, я приду в ужас от того, что между нами происходило, но в эту секунду я хочу отдаться Нейлу Олсену, кем бы он ни был. Я хочу этого так, что готова расплакаться.

— Мои ребята отвезут тебя, малышка. Ты встретишься со своими родными. Здесь нельзя оставаться.

Снова киваю и стискиваю зубы.

Хочу целоваться.

Прикосновений, тепла его тела, его грубости, откровенности — хочу, хочу, хочу!

— Я буду занят до самой ночи, дождись меня, хорошо? — Нейл так мягок и спокоен, что я кусаю губы в страшном порыве снова к нему прижаться. — У нас будет целая ночь впереди. Не ложись спать без меня.

Дышу очень глубоко, пытаясь совладать с эмоциями.

— Договорились? — спрашивает он, пытаясь вытянуть из меня хоть слово.

— Нейл, — голос дрожит.

— Дьявол, — шипит он.

Его пальцы хватают меня за рубашку, он притягивает к себе и несколько коротких мгновений развязно и нетерпеливо целует, облизывает и обсасывает мои губы, при этом его руки везде: он мнет мою грудь, обхватывает ладонями бедра, жадно сдавливает ягодицы.