Сто тысяч миль (СИ)

Несколько мгновений спустя по вещательной системе разнёсся голос бывшего президента. Всё было кончено. Данте сослался на своё состояние здоровья и назвал своим преемником Аарона. Генералы приняли его отставку и признали его сына легитимным руководителем бункера. Я смывала с лица и рук кровь Кейджа и смотрела по камерам, как освобождённый младший Уоллес принимает на себя командование. Возможно, мы сделали неверную ставку. Возможно, верную. Только Аарон мог остановить запланированную атаку на «Ковчег». И я надеялась, что он не забудет, благодаря кому получил желаемое, когда Рэйвен открывала ему и бригаде медиков доступ в лабораторию.

— Кларк Гриффин и её команда по спасению мира, — усмехнулся горец, гордо расправив плечи. Джульетта стояла рядом с ним, по-хозяйски держа его за локоть.

— Президент Уоллес и его первая леди, — ответила я, склонив голову вбок. — С вероятностью в девяносто процентов Кейдж будет овощем в ближайший год. Или больше. Давай сразу проясним, собираешься ли ты мне за это мстить.

— Я думаю, что он ещё никогда не был так близок к нормальному человеку, как сейчас. Я даже хотел благодарность тебе выписать. Но сначала, конечно, задать много вопросов. Поговорим?

— Конечно.

— Скажи сразу: ты предала меня, а потом и отца решила предать, или так всё было задумано с самого начала?

Я хитро улыбнулась:

— А какой вариант тебе больше нравится?

========== Глава 28. Беллами ==========

В доме было тихо. Я не включал свет — хотел дать себе немного времени собрать мысли в кучу и сидел в полумраке, гипнотизируя взглядом стоящие передо мной стакан и бутылку виски. Я на всякий случай принёс их сюда и пообещал себе, что буду делать глоток этой гадости каждый раз, как стану психовать. Пока не сорвался. Но был близок к тому, чтобы просто швырнуть проклятые стекляшки в стену. А потом разнести всё в этой комнате. В этом доме. В этом городе. Может быть, тогда полегчало бы. Хотя вряд ли.

На стук в дверь я даже не обернулся. На тихие шаги от двери — не возмутился. Эхо села рядом, глядя обеспокоенно и взволнованно. Положила ладонь на моё предплечье. Я не шевелился. На это не было сил.

— Я знаю, что ты приходил. Понимаю, почему не остался — дела, но сейчас я хотела… Мне очень жаль. Правда.

— С чего вы все решили, что мне нужна ваша жалость? Я такой жалкий?

— Беллами…

— Я не маленький мальчик, который ушиб коленку! Мне не нужны сопли, мне нужен план!

— Я знаю, — тихо отозвалась она. — Но ничего в этом не смыслю. Прости.

Я покачал головой, понимая, что злился не на того. Просто совсем уже съехал с катушек. Дебил.

— Нет, это ты прости. Как твоё здоровье?

— Всё замечательно. Целители дают мне лекарства, благодаря ним я отлично себя чувствую. Уже жду не дождусь, когда смогу подержать его на руках! Он такой активный, особенно днём. Иногда так сильно пинается. Точно будет такой же сильный, как ты.

— Я рад, — я через силу улыбнулся.

— Небесные же предали тебя, да? Они обещали вернуться, но остались с горцами.

— Что?

— Она бросила тебя.

— К чему ты это?

— Переживаю. И очень хочу поддержать…

Она обвила меня руками за шею и потянулась вперёд. Почти успела поцеловать. Я отпрянул, отстраняясь, и оторопело на неё посмотрел.

— Ты хочешь поддержать или затащить в постель?

— Разве для тебя это не одно и то же?

Я растерянно моргнул, не понимая, факт это или попытка задеть.

— Я думал, мы прояснили всё ещё тогда. Что изменилось?

— Всё изменилось, — она отпустила руки и отвернулась, пряча слёзы. — Мне плохо без тебя. Что я такого сделала, что ты даже смотреть на меня не можешь?

— Ничего. Но я не в настроении. Пожалуйста, уходи.

— Почему? Опять она? Её даже здесь нет! А мы… У нас скоро будет ребёнок! Почему мы не можем попробовать снова?

— Грядёт битва. Я не уверен, что вернусь живым. Отпусти и забудь, Эхо. Так тебе будет проще. Я не смогу дать тебе то, что ты хочешь.

— Зачем ты так? У нас же всё получалось! Я просто хочу быть рядом. Я всегда была! И больше ничего не просила. А она бросила тебя, даже не подумав дважды, Беллами, хотя ты делал для неё всё!

Её слова ударили по самому больному. Мало мне было бесплодных попыток привести мысли в порядок и мучительных размышлений о Джине и Мэди, Эхо решила добавить ещё. Нахмурившись, я зло посмотрел на неё.

— Хочешь заставить меня забыть её? Или возненавидеть? Я тоже. Я тоже этого хочу! Но у меня не получается ни то, ни другое. Никак. Совсем!

— Но ведь скоро это пройдёт.

— Думаешь? Думаешь, пройдёт? И правда хочешь быть рядом? Будь. Но ты готова делать это с мыслью, что каждый раз, как я буду прикасаться к тебе, я буду думать о ней? Готова знать, что к тебе я никогда не испытывал и доли того, что испытываю к ней? Готова понимать, что нет ни мгновения, когда я бы не мечтал встретить её снова? Готова?

От моих жестоких слов она дёрнулась, будто от пощёчины. Резко встала.