Сто восемнадцатый псалом

Такие расположения Спаситель указал в изложении блаженств, именно: смирение, сокрушение, кротость, правдолюбие, милостивость, чистота сердца, миролюбие, терпение, упование. Подобные сим расположения указал и святой Павел в исчислении плодов Святого Духа в сердце верующего: любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание445. Есть и в других местах Писания такие указания. К числу их следует отнести и настоящее восьмистишие. Здесь указываются — смирение, чистота совести, взыскание оправданий, упование спасения, терпение, ревность о доброй нравственности других, любовь богопреданная и, наконец, убеждение в непреложности заповедей Божиих.

Стих сто пятьдесят третий

Виждь смирение мое, и изми мя, яко закона Твоего не забых.

Смирение есть такое расположение духа, по которому, украшаясь многими совершенствами, считают себя такими, как бы в них не было ничего доброго, а потому и ставят себя ниже всех. Сознавая же себя бессильными сделать что-либо достодолжное, испрашивают у Бога на всякое доброе дело силы — начать его, продолжить и окончить; а совершив его, воздают благодарение Богу, яко Совершителю, ничего не приписывая себе. Такое расположение духа есть корень жизни духовной. Без него не ждите помощи Божией, а без помощи Божией ни в чем не успеете. Пророк и ставит такое расположение во главе.

Смирением называется и то еще, когда кто бывает смиряем внешними обстоятельствами — лишениями, утеснениями, болезнями, нуждами, потерями близких и тому подобное. Может показаться, что именно об этом смирении и поминает здесь пророк, ибо, сказав: виждь смирение мое, прибавляет: и изми мя, исторгни то есть меня из внешних смирительных обстоятельств. Нет сомнения, что хотя и это было, но пророк, минуя то, останавливает взор Божий на смирении сердечном — едином достойном Его воззрения. Только на том основании, что оно присуще сердцу, мог он дерзновенно воззвать к Богу: изми мя. Это равносильно просьбе больного к врачу: сними пластырь; рана уже зажила.

Покорствую, смиряюсь, сознаю, что я — ничто. Воззри же, Господи, на это самоуничижение мое и высвободи меня от прискорбных случайностей, яко закона Твоего не забых. И большой грешник может иногда приходить в самоуничиженное чувство своего непотребства, но ему не пристало воззвать к Богу: виждь… Нельзя ему воззвать и: изми мя, ибо за что изъять, когда всю жизнь валяется он в похотях? Только то самоуничижение ценно перед Богом, которое имеется при полной верности закону Его, и только то воззвание изми мя сильно, когда при нем совесть не укоряет, что когда-нибудь и в чем-нибудь был забыт закон Божий.

Верен закону смиренный, но ничего себе не присваивает, не считает себя стоящим чего-либо, не думает, что благосостояние есть неотъемлемый удел его, потому и молится: изми, прося сего, как милости. Говоря же: яко закона Твоего не забых, он хочет сказать только то, что есть раб Божий. Я — раб Твой, ни в чем не нарушающий волю Твою; изми же мя, славы ради имени Твоего, чтобы все видели, что Тебе не чужды не забывающие закона Твоего.

Стих сто пятьдесят четвертый

Суди суд мой, и избави мя, словесе ради Твоего живи мя.

Потерпевший напраслину или обиду идет к судье и говорит ему: разбери дело мое. Смелость говорить так дает ему сознание, что он прав. Но к людям можно обращаться за судом праведным и без сознания своей правоты, в надежде как-нибудь прикрыть свою неправоту. К Богу же обращаться за судом праведным нельзя, когда совесть обличает тебя в неправоте, а сознанию присуще убеждение, что Бог видит неправоту твою. Такой человек еще прежде суда уже самоосужден пред Богом. Если пророк обращается к Богу за судом, то потому, что имеет совесть чистую и что совесть эта ни в чем не обличает его пред Богом. Соблюдение совести в такой чистоте и есть одно из коренных расположений сердца, угождающего Богу.

Что говорит грешник, в покаянии обращающийся к Богу? — Согрешил, — не буду. Не буду более грешить, не позволю себе сознательно отступить от заповедей Твоих ни словом, ни делом, ни помышлением. Какую заботу имеет он затем, получив прощение и будучи принят опять в число устремившихся истинно работать Богу? — Ту, чтобы ни в каком деле, — большое ли оно или малое, — не поступить против совести, просвещенной ведением заповедей Божиих. Посему, на что ни решается он, решается по сознанию, ясному и определенному, что дело его право пред Богом. Так идут все его дела; совесть его — небо чистое; нет ни одного облачка, омрачающего его. Чуть что случится, — в мыслях ли, чувствах ли, в движениях ли пожеланий, — тотчас оно очищается покаянием, и светлость сознания восстановляется.