Стой, а то моя жена будет стрелять!

Сходил в мастерскую, ремешок пришили, довольно очень аккуратно. Вернулся назад. Мадемуазель меня ждала. Одел ей на маленькую ножку предмет обуви. Она мило покраснела, улыбнулась, пискнула слова благодарности и стремительно ретировалась. Я тоже усмехнулся ей вслед. Ни телефона, ни имени так и не узнал. Но не обижался. Кто из нормальных девушек, будучи в здравом уме станет сообщать свои данные такому типусу как я? Ясен день, что никто. Я был фаталистом.

Домой вернулся уже в сумерках. Понял, что проголодался. Возле дома стояла моя машина. Неужели Лукошина у нас? Точно, Ника была у меня дома. Причём одна. Моей маман не наблюдалась. Походу бабочки у неё выросли до размеров птеродактелей.

Ника смотрела на меня встревожено. Оглядела моё лицо, даже проверила мои руки на предмет перелома.

— Лёня, ты где был?

— Гулял. Ты же погулять меня пригласила. Вот я и гулял.

— Что, весь день?

— Ну да. Ника, не парься. Всё нормально. Спасибо тебе, проветрился. А то целыми днями дома сижу. У тебя вкусно пахнет.

— Я покушать приготовила. Ты голодный?

— Есть такое.

— Пойдём я тебя покормлю. Я рыбу в кляре сделала.

Разделся, умылся. Сидел наворачивал то, то приготовила Вероника. Она сидела напротив меня, пила зелёный чай.

— Лёнь, скажи, почему ты всё таки ушёл?

— Не знаю. Вы так хорошо катались, вам было так… как это сказать… одним словом хорошо. Я смотрел-смотрел, потом задал себе вопрос, что я здесь делаю? Ответа не нашёл. Поэтому решил уйти. Вот и всё. Ника, я же сказал, не бери в голову. Спасибо за ужин. Всё было очень вкусно.

Она протянула свою руку и положила её на мою ладонь.

— Лёнь, это было глупо с моей стороны. Извини меня. Ты меня приревновал? — Я ничего не ответил, просто грустно улыбнулся. — Не ревнуй. Я просто каталась и всё. Мне этот красавчик, до одного места.

— Ника, ты не обязана передо мной оправдываться. Давай я уберу посуду. И тебе, наверное, пора. Уже поздно. — Я встал.

— Не надо, оставь, я сама уберу. — Она тоже встала и подошла ко мне. Я чувствовал её дыхание и её одуряющий запах. Она сняла с меня мои очки. Положила их на стол. Потом взяла моё лицо в свои ладони. — Мне он не интересен. — Проговорила она полушёпотом, словно нас мог кто-то ещё услышать. — Мне другой нравится.

— За что тебе другой нравиться? — Я понял о ком она говорит. Сердце у меня стало учащённо биться.

— Лёнечка, любят не за что-то, а любят вопреки. — Она накрыла мои губы своими. Это было что-то невероятное. Меня никто и никогда так не целовал. С жаром, со страстью. Она не ушла в эту ночь. Осталась. Теперь она не только отобрала у меня мою машину, но и поделила мою постель. И что самое удивительное, я был не против. В эту ночь, она была то очень страстной, на грани фола, то очень нежной, как шёлк. Для нас ничего запретного не было. Было всё и даже больше…

Утром проснулся рано. Ника лежала рядом на боку, разметав волосы по подушке и одной рукой обняв меня. Лежал, смотрел на неё. И не мог до сих пор поверить, что такая красивая молодая женщина со мной в одной постели и, самое главное, не за деньги. Потом дотянулся, стараясь её не разбудить, до сотового. Время семь часов утра. Нике скоро на работу. Опять же, стараясь не разбудить её, хотя очень хотелось впиться в её чуть припухшие от ночных поцелуев губы своими, вновь ощутить её разгорячённое тело и почувствовать ладонями своих рук её упругую грудь. Но сдержался. Пусть поспит. Сумел выбраться. Надел трусы и шорты. Прошлёпал сначала в ванную. Умылся, потом в кухню. Сварил кофе, наделал бутербродов с маслом, сыром и полукопчёной колбасой. Всё аккуратно разложил на подносе. Потом утащил поднос в спальную. Поставил его на столик. Сел рядом на кровать. Не хотелось её будить, она так сладко спала.

— Ника. — Тихо позвал её и провёл кончиками пальцев по правой её по щеке. — Ника, пора вставать.

Она некоторое время лежала, ни как не реагируя на меня. Я ещё раз позвал её и коснулся её волос. Наконец, её ресницы чуть дрогнули. Она открыла глаза, ещё сонные и, практически, ничего ещё не воспринимающие. Потом пришло в них осознание реальности. Она глядела на меня и её губы дрогнули в улыбке.

— Лёнечка. — Негромко проговорила она. Потом потянулась, так сладко, сцепив ладони рук вместе и вытянув их за головой. Её тело выгнулось слегка дугой. Я протянул руки и ладонями, стискивая её с боков, провел вдоль её тела, усиливая её потягушки. Она даже чуть взвизгнула. — Боже, как хорошо-то! И как не хочется идти на работу. Лучше бы ещё полежала. — Я понимающе ей улыбнулся. Ника повела носом, учуев запах свежего, горячего кофе. — Лёнечка, а чем это таким вкусным пахнет?

— Кофе, Ника. Принёс тебе кофе и бутерброды.

— Мне, кофе в постель???

— Тебе. Завтрак в постель. Но если хочешь, то позавтракаем на кухне.

— Какая прелесть! Ни в коем случае на кухне! Мне не разу кофе и завтрак в постель не приносили. А я, если честно, об этом мечтала.

— Что, даже муж тебе не приносил?

Ника сморщила носик и скривила рот, даже язычок свой розовый изо рта показала в жесте недовольства и презрения.