Стой, а то моя жена будет стрелять!

— Железо?! — Заорал я. — Что бы ты понимала! Да ты знаешь, сколько оно стоит? Тебе полжизни пахать на такое железо нужно. Моей машине нет и четырёх месяцев, а у неё уже дырка в переднем левом крыле!

— Они что, стреляли? — Спросил полковник, проигнорировав меня.

— Конечно стреляли. Пришлось уходить с линии огня. Всего лишь одну дырку сумели сделать. Мазилы!

Я был возмущён до глубины своей души. Они разговаривали не обращая на меня внимания, как-будто меня тут было, извините, насрато!

— Ваши документы?! — Сказал полковник. Твою душу! Меня сначала избили, потом продырявили мою новую машину, а теперь ещё и документы требуют! Я поставил правую ногу назад на землю. Закрыл дверь, подошёл к этим двоим и передал им свои права и страховку.

— Может Вы меня ещё на алкоголь проверите? — Спросил с сарказмом полицейского чина. Наверное мне не нужно было это говорить, но меня понесло.

— Обязательно! — Ответил он, рассматривая мои права. — Так, кто у нас тут, Князев, Леонид Юрьевич. — Потом посмотрел на девушку. — Ника, гражданина в отдел, возьмёшь объяснение по всему случившемуся. Вернее не ты возьмёшь, а кто-нибудь из оперов. Это для служебной проверки о законности применения табельного оружия. Заодно осмотр машины сделаете. Зафиксируйте простреленное крыло. Отдадите следователю. Тебе же надо будет отписываться за труп. И ещё, Вероника, а почему у свидетеля ухо опухшее и синюшность наблюдается?

— Я не знаю, товарищ полковник. Наверное он ударился обо что-то!

— Одну минуту! — Меня в корне не устраивало провести определённое время в отделе полиции, да ещё рядом с этой! — Вообще-то я законопослушный гражданин. Меня избили, искалечили мою машину и ещё я должен буду непонятно сколько времени провести в полиции? У меня работа, между прочим! И я не преступник! — Наконец я заткнулся, так как полковник и эта сумасшедшая заинтересованно на меня смотрели.

— Молодой человек. — Проговорил полковник. — То что Вы не преступник, это всего лишь Ваши слова. Знаете как у нас говорят? То что Вы не находитесь за решёткой, это не Ваша заслуга, это наша недоработка. Выполняйте, пожалуйста, требования сотрудников полиции и всё будет хорошо. Вам на работу выдадут справку, где Вы находились и сколько времени. — Он передал мои документы капитану в юбке. Она зловеще на меня посмотрела. Дьявольщина! Может лучше в микроавтобусе с боевиками поехать, пусть даже и в наручниках? Полковник уселся в "Мерседес" и укатил.

— Пошли, милый. И давай без выкаблучиваний. А то я устала, голодная и мне надо в душ. Иначе я тебе второе ухо отформатирую.

— Я буду жаловаться прокурору!

— Это сколько угодно. Я тебя даже сама к прокурору отведу, за ручку. Чтобы ты по дороге не потерялся, не упал где случайно, по причине своей слепоты и носик свой чудный не разбил.

Пришлось ехать с ней в отдел полиции. Причём я на пассажирском сидении. Этой Веронике явно понравилось ездить на моей машине. По дороге она часто смотрела на меня и улыбалась.

— Что ты всё время на меня смотришь? Ничего не вижу смешного!

— Очень даже смешно! У тебя ухо скоро как у слона будет. Очки и ухо! — Она захохотала. Я отвернулся. — Лёнчик, ты чего, милый, обиделся что ли? Да ладно! Тебя что, не дразнили в школе?

— Дразнили. — Ответил я, не поворачиваясь и несмотря на неё.

— А как дразнили? Просто очкарик или: "У кого четыре глаза, тот похож на водолаза!" — Опять её смех. Потом она замолчала. Через некоторое время тронула меня за плечо. — Лёнь, ну ладно, извини. Просто у меня нервное. Откат пошёл. Не обращай внимания.

— А я на контуженных и ненормальных и так не обращаю внимания. Ты ещё посмейся над человеком, который на костылях ходит или только в инвалидном кресле может передвигаться. Не, ну а что, тоже прикольно!

— Я же извинилась. — Посмотрел на неё. Она ехала уперевшись взглядом на дорогу. Уже не улыбалась. Потом проговорила. — А насчёт инвалидного кресла, так у меня брат на таком передвигается.