Стой, ты мой

Идёт снег. Если четыре раза открыть и закрыть дверь, а потом сесть за руль - с крыши не упадет сугроб на мою машину и сосулькой меня не зашибет тоже.

- Александр Александрович, - Николь, путаясь в мягких ослиных штанах, торопится ко мне. - Вы нас не подбросите? Ужасная ночь. Переоденемся и поедем в институт, но мы как лимоны выжатые. Тут нам недалеко.

- У меня дела, извините, девочки.

У Николь вытягивается лицо - не рассчитывала на отказ.

Мне их жаль, да. Но я сухой сухарь в Сахаре, и моя вода тут рядом, но пить ее нельзя, ведь я начну и никому не дам.

- Александр Александрович, - Кристина дергает меня за пальто. - Одиннадцать лет школы нас обманывали, получается? Что учитель старший товарищ. Вы, как дипломированный журналист, отказываетесь помочь братьям по профессии до дома добраться. Вдруг в маршрутке уснем и нас ограбят? Это не по-человечески.

Отчитывает меня. Старается серьезно, но улыбается краешком рта. Завидный оптимизм. Не обижается, не сдаётся, и чтобы так искренне радовались одному только моему присутствию - не помню такого счастья, у меня от нее грудную клетку защемляет. Области тьмы, области сердца.

Смотрю на часы. Сбиваюсь с правильных решений, что больше суток грызли. Брошу таблетки, и курить, и все, что попросит, и сверну на ближайшем светофоре без считалочек, и никого из-за этого не выкинет на обочину.

Я ее не отбираю и не заставляю, если она изначально моя.

Жестом показываю, чтобы залезали.

Николь шныряет на переднее сиденье:

- У вас же марк два? А где ягуар?

- Сломался.

- Жалко как! - она откидывается на спинку и чешет блондинистую голову. - И у нас непруха. Щас проверка начнётся соцсетей, где мы задания получали от банды. Нам, знаете, что тот усатый сказал? Что мы, вообще, могли сами себе сообщения слать, чтобы подозрение отвести.

- Ясно, - беру с панели засветившийся телефон и принимаю вызов. - Антон, ты? Только хотел набрать, что задержусь.

Слушаю бомбезную новость. Инвесторы в курсе, что я ищу им замену и мужикам канитель не нравится, разумеется. Ехать разруливать треба скоренько.

Йокарный бабай.

У меня пары с трех часов.

Жую губу.

- Приеду, понял, - отключаюсь, листаю контакты. Магера заменит в институте. Не забыть ей издание по медиаграмотности в интернете заказать. И подснуть в стол. Как взятку. Принципы у нее не брать напрямую, странная дама.

- И костюмы на шайке такие же были, - Кристина вклинивается между сидений. Толкает мой локоть, но не замечает, вываливает возмущения. - Я одна на Пятачка не похожа, но якобы могла переодеться. А то, что их шестеро, а нас четверо - так типа сову с тигром найдут, когда связи наши в институте прошерстят.

У меня срочный звонок, но я забиваю. Ее эмоции распирают, и перебивать грешно, даю выговориться. Киваю, киваю, киваю.

- И даже по голосам не опознать, - продолжает. - С продавцами разговаривал поросенок. Дышал гелием из шарика и раздавал указания. Парень или девушка, фиг знает.

- Короче, вы в полиции на карандаше, - подытоживаю пресс-релиз.

- Ага. Ну вы хоть верите, что это не мы? - вопрос Николь застает врасплох. В эту сторону не думал даже. Что они сами преступники. Смешно, конечно.

Набираю Магеру и намекаю на учебник. Договариваюсь о замене. Заезжаю во двор. На углу дома девушки видят мой ягуар. Николь вопросительно поворачивается, но я игнорю.

Времени не было отогнать в сервис. Он в тот вечер не завелся, когда Кристина ушла. Созвучно со мной расстроился. И я его бросил, родного, разозлился.

Кристина дожидается, пока Николь поблагодарит и выйдет, возится на заднем диване. Но ослица никуда не собирается. Накручивает на палец светлую прядь:

- Спасибо вам, Александр Александрович. Значит, вашей пары не будет сегодня?

- Нет. Ладно, девочки, увидимся, - даю понять, что мне пора. В зеркало смотрю на Кристину. Тоже хочу два слова сказать, но лишние ослиные уши мешают.

- Кристина, пошли, - она поворачивается и следит, как та недовольно пыхтит и выбирается из машины. - До свидания.

Ладно, успеем. Главное, решение принять, а все сомнения лесом.

Стартую до ресторана. Беседа с этими типами - как пальцы в розетку совать, шандарахнет в любой момент. Обоюдно друг друга достали, но бизнес...В апреле думал, что они меня убить хотят. А тогда еще не параноил, все по-настоящему, шрам есть, из-за вымысла от кровопотери не отдыхают в коме.

Может, это не они покушались, не узнать, а я таперича каждый день вижу мнимые смерти от дурацких вещей. И плохого жду. Если на голову упал кирпич - это не случайно, чувак считалкой не озаботился.

Но работать с партнерами нам напряжно. Я не суюсь в издательство, они вкладываются в журнал - такой договор. Бесит меня это.

И когда в десять вечера звонит Василина с доносом, что Егор с друзьями нажрались у меня в клубе и спят на диванах - я нахожусь в стадии "писюкатый злыдень".

Музыка в клубе орет.

Я его, наверное, продам.

Терпение с катушек капитально слетает. Егор требует ремня. В январе двадцаха человеку стукнет. Двушка в центре в подарок, с восемнадцати лет просил. Обойдется. Ремень и подарю.

- Где? - кричу, наткнувшись в проходе на Василину.