Стоять, бояться! Ревизор в академии

Я в каком-то смысле была даже рада паршивой весне. Потому что было бы жутко обидно сидеть взаперти все эти расчудесные тёплые денечки, ведь большую часть весны я провела в изоляторе. Туда меня отвели Эрик, “лампочка” и два инквизитора, которые подробно проинструктировали меня по поводу того, как я теперь должна себя вести и одеваться (в закрытой одежде и исключительно в перчатках) до момента полного моего исцеления.

Мне очень хотелось обнять и поцеловать Эрика, но делать этого было нельзя. Оставалось только смотреть на него и пытаться взглядом передать всё то, что я чувствовала. Словами не получалось - они застряли поперек горла от переизбытка эмоций. Поэтому я только смотрела и улыбалась, ощущая мокрые дорожки от слез на щеках.

В память так и врезались их лица: Эрика - одновременно мягкое и решительное; и этого его Наставника - насмешливое и довольное, но в то же время - смиренное и какое-то обречённое, что ли.

Инквизиторы повели меня в закрытый изоляционный корпус, а я все оглядывалась с тревогой через плечо на Эрика и Наставника, застывших в крайне напряжённых позах посреди коридора. Не знаю, почему, но на душе было нехорошее предчувствие, что оставлять наедине этих двоих сейчас нельзя. Особенно когда до меня донеслись обрывки их странного диалога:

- Здесь?

- Этажом ниже места больше, - процедил Эрик сквозь зубы.

- Как скажешь. А может?..

- Не может.

Впрочем, выбора мне не оставили, так что вскоре я оказалась заперта в изоляторе, где надо мной долго колдовали целители. Правда, они то и дело отвлекались на странные грохочущие звуки, доносящиеся издалека. А потом и вовсе вынуждены были прерваться и ненадолго оставить меня одну, когда стены изолятора затряслись, и по ним побежали витиеватые морозные узоры.

- Что происходит? - тревожно спрашивала я у вернувшихся целителей.

- У нас… э-э-э… Незапланированный ремонт. Срочный. Капитальный. Во всем Штабе, - вздыхала миловидная целительница, стряхивая со своей фиолетовой мантии невесть откуда взявшийся снег и пытаясь отодрать от обуви странный нетающий лед. - Не думай об этом, милочка, это не твои заботы. Сосредоточься на хороших эмоциях, они тебе сейчас очень важны.

Не могу сказать, что в изоляторе мне было скучно, местные лекари-инквизиторы развлекали меня как могли, да и Эрик заваливал меня письмами с завидной регулярностью. Но все равно не хватало любимых прогулок по свежему воздуху… А меня даже во внутренний двор лечебницы не выпускали, чтобы исключить возможность распространения недолеченной заразы, сидящей во мне. Так что только и делала, что училась целыми днями, а экзаменовали меня сами инквизиторы. Впрочем, я хотя бы смогла закончить этот учебный год. Другие студенты, обращенные раннее в монстров, были вынуждены остаться на второй год. Что ж, главное, что они все живы, как и другие жертвы диких экспериментов. Мне пояснили, что все монстры разом успокоились и начали обратное превращение, стоило мне самой принять человеческий облик. Как-то я влияла на них ментально, хотя сама не понимала до конца, как. И над обрывом этой связи лекари очень долго трудились.

Будучи в лечебнице при Генеральном Штабе, я разговорилась с местными инквизиторами и умудрилась помочь им с парочкой дел. Пустяковых на самом деле, но инквизиторам так понравился мой нестандартный подход к решению проблемы восставших мертвецов на кладбище Грэнтов, что на меня обратили пристальное внимание. А уж узнав о рекомендациях от Эрика Кларксона, инквизиторы в самом деле чуть не подрались за право переманить меня в свой отдел.

В общем, уже в понедельник меня официально зачислят в штат инквизиции. А завтра я должна буду, возможно, последний раз в своей жизни увидеться с родителями.

Я не питала иллюзий на их счет. Вряд ли они пересмотрят свое решение и обрадуются моим успехам. Но магическая клятва с моей стороны выполнена, и в понедельник как раз истекает срок ее печати. Она сама сойдёт, как только подпишут указ о моем вступлении в должность, Эрик меня в этом заверил.

Кстати, о нем.

Эрик как раз подошел к трибуне с напутственной речью выпускникам. Говорил он красиво и лаконично, и выпускники рукоплескали Эрику, провожая его с должности профессора по боевым искусствам. На его место теперь снова придет профессор Тойфиль. Он, к слову, выглядел вполне здоровым и жизнерадостно пожал руку ревизору, когда тот спустился с трибуны, уступая место коллеге. Эрик мягко улыбнулся и занял свое место среди других профессоров.

Любовалась им неприкрыто. Ка-а-ак же я соскучилась по нему, кто бы знал…

Наконец-то я к нему сегодня прикоснусь. Не делала этого несколько недель. Мне вообще только вчера, впервые за долгое время, разрешили прикоснуться к человеку. Честно скажу - страшно было. А вдруг что-то не рассчитали правильно, что-то пошло не так, и я все равно осталась опасной.

Но нет, инквизиторы проверили меня вдоль и поперек и заверили в полном моем исцелении.