Читаем Стойкость полностью

Я уже могу предугадать, что уйти будет означать неприятности. Но я не могу оставаться в стороне.

- С какой стати завтра вечером идти к Дункану развлекаться и делать из себя мазохиста сейчас?

- Мак, ты этого не видишь...и это одна из самых прекрасных вещей в тебе.

Она перестает промывать рану и смотрит на меня.

- Чего же я не вижу?

- Мои братья - мотыльки, а ты - пламя. Ты их притянешь к себе. Они не смогут устоять перед тобой.

Она смеется.

- Мужчины, которые мне безразличны, не могут устоять передо мной, но мужчина, которого я хочу и люблю, может. Поговорим об иронии судьбы. Судьба, должно быть, чертовски смеется надо мной.

Она ошибается. Я не могу устоять перед ней. Даже самую малость. Эллисон выпрямляется, загружая иглодержатель.

- Ты готов?

- Да.

Терпеть боль. Страдать. Справляться. Терпеть. Это будет хорошей практикой для того, что будет дальше.


Глава 12

Эллисон Макаллистер


Мы с Уэстлин входим в "Дункан", и становится очевидным, что мы находимся в центре внимания. Точнее я в центре внимания, точно так же, как в вечер моего объявления. Все взгляды устремлены на меня. И что еще хуже, Лейт видит меня, как только мы входим в бар, и кричит:

- Это тот чудесный хирург, который спас мне руку.

Убейте меня сейчас же. Лейт прыгает и скользит по стойке вместо того, чтобы обойти её. Это своего рода горячий ход. Бьюсь об заклад, Лорна была бы не против посмотреть, как он это делает.

- Сюда, дамы. У меня есть специальный столик для вас.

Лейт ведет нас в дальнюю часть и выдвигает два стула. Стол выглядит точно так же, как и все остальные, поэтому я не вижу, что делает его таким уникальным.

- Вот дерьмо, Эллисон. Лейт дает нам стол троицы.

- Что такое стол троицы?

- Здесь сидят Лейт, Син и Джейми. Всегда. Это их столик. Здесь больше никому не разрешается сидеть. Никогда.

- Вы получите свою личную барменшу, - Лейт машет рукой крошечной блондинке. - Грир принесет вам все, что захотите. Все, что вам нужно сделать, это попросить.

Грир. Я впервые встречаюсь с этой женщиной, но сразу же испытываю к ней отвращение. Она причинила моей подруге много боли.

- Дай им все, что они захотят. Я имею в виду все, что угодно. Если они попросят тебя встать на голову и кружиться, пока ты поешь «I Once Loved a Lass», то ты это сделаешь.

Не такие приказы ты отдаешь женщине, с которой спишь. Или имеешь к нему какую-то привязанность. Я верю Лейту, когда он говорит, что не прикасался к ней почти год. Жаль, что Лорны нет здесь, чтобы услышать, как Лейт говорит это Грир. Ей бы это понравилось.

- Это Эллисон Макаллистер. Она сестра Блю.

- Я знаю, кто она такая, - Грир изрыгает кислоту, как Линда Блэр в «Экзорцисте». - Что я могу вам принести?

Мне не следует ожидать, что меня примут все женщины братства. Многие из них, вероятно, видят во мне конкурента. Но это не так, если только они не охотятся за Джейми.

- Хм. Не уверена. Не думаю, что я сегодня в настроении пить виски.

Я не хочу возвращаться домой трезвая. Мы с Джейми все еще наверстываем те два дня, которые упустили, пока присматривали за детьми. Грир драматически фыркает.

- Вы знаете, что это виски-бар?

Уэстлин закатывает глаза, не слушая ее.

- Кенрик может сделать тебе что угодно, но мне нравится ржавый гвоздь. Он волшебный. Я закажу его.

Я понятия не имею, что входит в состав ржавого гвоздя, и я ни за что не спрошу об этом Грир, так как у нее большое самомнение.

- Конечно. Я попробую.

Она ничего не говорит, кладет две салфетки на стол и уходит. Держу пари, что Лейт, Джейми и Син не получают такого рода услуг.

- Ну и стерва. Не стоит ли нам проследить за ней, чтобы она не плюнула в стакан?

- Не плохая идея. Она явно не в восторге от того, что обслуживает нас.

Думаю, что дело скорее во мне, чем в Уэстлин. Ее гнев, казалось, был направлен в мою сторону.

- Ты думаешь, это потому, что мы друзья Лорны?

- Сомневаюсь. Я не думаю, что она знает что-нибудь о прошлом Лейта и Лорны. Мало кто знает. Для Грир это, вероятно, выглядело как обычные отношения между начальником и подчиненным.

Я поднимаю глаза и вижу одного из мужчин, с которым танцевала после заявления. Дерек? Даррелл? Дерьмо. Я не могу вспомнить.

- О, привет. Как твои дела?

- Я в порядке. Я хотел спросить, могу ли я купить тебе выпить и может быть украсть еще один танец с тобой?

Я не хочу, чтобы меня раздражали сегодня вечером. Я просто хочу выпить с подругой, а затем пойти домой к Джейми и заняться сумасшедшим хорошим сексом, прежде чем прижаться к нему обнаженной и заснуть.

- Я обещала Уэстлин, что это будет вечер только для девочек. Боюсь, мужчинам вход воспрещен.

- Я понимаю. Наслаждайтесь девичником.

Я жду, пока Дерек, или Даррелл, или кто там еще, уйдет, чтобы сказать.

- В последний раз, когда я танцевала с братьями, Джейми выпил полбутылки виски и ушел с вечеринки с другой женщиной.

- Что?

- Адайра отвезла его домой, и это меня расстроило, пока он не сказал, что ей нравятся женщины.

- Да. У нее есть девушка не из Братства.

- Мисс Макалистер?

Проклятье. Они не оставят меня в покое. Это распорядитель в казино. Я помню его имя.

- Привет, Алан. Как твои дела?

Перейти на страницу:

Все книги серии Грех

Очередной грех
Очередной грех

На протяжении трех месяцев Блю Макаллистер пытается скрыться от Синклера Брекенридж, но он находит её. Её бывший любовник, будущий лидер преступной организации, известной как Братство, сопротивляется своим чувствам к ней, и предпочитает наблюдать за своей любимой издалека. О чём она и понятия не имеет. Но вскоре ситуация полностью меняется. На его малышку ведется охота. Убийцы Абрама подбираются все ближе, и у него остается лишь одно решение, которое сможет уберечь Блю – сделать её своей женой. Кажется, что брак легко решит их проблему, но счастливое замужество длится недолго, когда они обнаруживают врагов за пределами Братства. Будет ли первоначальная месть стоить её сопутствующего ущерба?

Джорджия Кейтс

Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Эротическая литература / Романы / Эро литература

Похожие книги

10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное
Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Принцип Дерипаски
Принцип Дерипаски

Перед вами первая системная попытка осмыслить опыт самого масштабного предпринимателя России и на сегодняшний день одного из богатейших людей мира, нашего соотечественника Олега Владимировича Дерипаски. В книге подробно рассмотрены его основные проекты, а также публичная деятельность и антикризисные программы.Дерипаска и экономика страны на данный момент неотделимы друг от друга: в России около десятка моногородов, тотально зависимых от предприятий олигарха, в более чем сорока регионах работают сотни предприятий и компаний, имеющих отношение к двум его системообразующим структурам – «Базовому элементу» и «Русалу». Это уникальный пример роли личности в экономической судьбе страны: такой социальной нагрузки не несет ни один другой бизнесмен в России, да и во всем мире людей с подобным уровнем личного влияния на национальную экономику – единицы. Кто этот человек, от которого зависит благополучие миллионов? РАЗРУШИТЕЛЬ или СОЗИДАТЕЛЬ? Ответ – в книге.Для широкого круга читателей.

Владислав Юрьевич Дорофеев , Татьяна Петровна Костылева

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Сталин: как это было? Феномен XX века
Сталин: как это было? Феномен XX века

Это был выдающийся государственный и политический деятель национального и мирового масштаба, и многие его деяния, совершенные им в первой половине XX столетия, оказывают существенное влияние на мир и в XXI веке. Тем не менее многие его действия следует оценивать как преступные по отношению к обществу и к людям. Практически единолично управляя в течение тридцати лет крупнейшим на планете государством, он последовательно завел Россию и её народ в исторический тупик, выход из которого оплачен и ещё долго будет оплачиваться не поддающимися исчислению человеческими жертвами. Но не менее верно и то, что во многих случаях противоречивое его поведение было вызвано тем, что исторические обстоятельства постоянно ставили его в такие условия, в каких нормальный человек не смог бы выжить ни в политическом, ни в физическом плане. Так как же следует оценивать этот, пожалуй, самый главный феномен XX века — Иосифа Виссарионовича Сталина?

Владимир Дмитриевич Кузнечевский

Публицистика / История / Образование и наука