Стою у двери

Перевал придется отдавать. Собственно, его уже отдали. Вопрос лишь в том, когда это сообразит барон. И тогда... Страшно представить, что тогда. Озверелая солдатня барона врывается через перевал в долину. Первым на их пути - Идельгарт. На него у них уйдет дня три - с дороги, без отдыха и вообще...

А потом...

Где же этот чертов обоз?!

Распахнулась дверь и - без доклада - вбежал Конфорт. На него страшно было смотреть - грязь, кровь, и своя и чужая...

- Милорд! Лорд Варри!

- Говори!

- Я нашел обоз.

- Где? Быстрее, черт побери!

- На второй день пути они свернули с тракта. В леса...

- Кто вел обоз?

- Клотт. Но, милорд...

- Отдать псам! И немедленно гнать обоз на...

- Милорд!!! Клотта нет. Там никого нет. И, считайте, обоза тоже нет...

- ???!

- Чума.

- Говори же!

- Я застал в живых только одного мальчишку. Чуму занесла маркитантка, подобранная еще до отправления из столицы. На второй день пути стало очевидно, что больны почти все. И тогда Клотт приказал свернуть с тракта. Пусть защитники перевала падут от стали, а не от чумы. Пусть хоть они падут от стали...

- Что-то не понимаю. Что значит, "хоть они"?

- Не понимаете? Эх, милорд...

- Ты долго и верно служил мне, но даже это не помешает прибить твой язык к куполу башни - за дерзость.

- Не успеете, лорд Варри. Маркитантка-то была подобрана в столице... Просто в обозе болезнь развилась быстрее. Тяготы пути, близость людей, общая вода... Мы обречены, милорд...

Вот так и кончаются войны.

И, наверное, это единственный способ окончить войну так, чтобы потом не начать сызнова. Не останется ни побежденных, ни победителей. Гм, интересно. Наверное, это моя последняя стоящая мысль. Надо бы записать. Примерно так: "Выигранная война никогда не бывает последней. Победитель самим своим существованием дает повод и надежду кому-то еще попытать счастья. И на смену поверженному врагу приходит новый".

И все-таки я победил тебя, барон Бейн!

Вспышка...

...Ковен не одобрил действий Айра. А это значит - сегодня он будет приговорен. И приговор приведут в исполнение. Попытаются привести. Так просто отдаваться ковену - себя не уважать.

Он успел собрать свои амулеты и талисманы. Окропился водой из священного источника, напялил мантию, вышитую рунами... Приподняло, перевернуло в воздухе, уронило оземь. Началось.

Барахтаясь в липкой холодной грязи, Айр дрожащими руками нащупывал амулеты за пазухой. Нашел пентакль Силы Огня, сжал его, уселся в грязь и сосредоточился. Еще, еще, еще...

Ну же!

И вокруг него возник горящий круг. Пылала сама земля. Ну, теперь подберитесь! Что?! Взяли? Сильнее пламя, сильнее... Не выпустить бы со зла Саламандру. Хотя, в борьбе с ковеном все сойдет.

Теперь, пока не меркнет свет, нападение. Сколько же можно лишь защищаться?

Талисман воды. Заклинание передачи массы. Руна Совелу, руна Лагуз, руна Секан. Готов. Теперь... Не успел.

Свет померк. Огненное кольцо исчезло, исчезла лужа, ночной дождь. Все исчезло. Оказался в пустыне. Знойной летней дневной пустыне. Песок, солнце, барханы до горизонта. И жара - как молотом по голове.

Что ж, кто-то в ковене знает заклинание Переноса? Кто-то в ковене хочет меня помучить? Или это и есть приговор?

Ничего, ничего. Я и сам кое-что знаю и умею. И этого вам у меня не отнять. Айр кое-как встал на ноги, поднял над головой руки, собрал все свою силу и энергию - и начал творить самое мощное заклинание. Самое мощное разрушительное заклинание.

И это вот и переполнило чашу терпения кого-то в ковене.

Откуда-то с неба опустилась огромная ладонь.

И прихлопнула его, вжимая, вдавливая, впечатывая в песок.

Вспышка...

...Еще не выйдя на арену, Варри знал, что сегодня его убьют. Противник слишком силен и опытен. Противнику выпало драться мечом и щитом, а ему лишь сетью и трезубцем - не самыми любимыми снарядами. Не совсем зажила рана на ноге. И еще - предчувствие смерти, запах смерти, холод смерти...

Объявили его выход.

Толпа на трибунах неистовствует. Но сегодня ей не дождаться привычного спектакля. Не сегодня.

И это Солнце. Это ненавистное Солнце.

Моя кровь впитается в песок, ее затопчут, заметут пылью следующие бойцы, а оно все так же будет поливать жаром ненависти постылый мир.

Вот и он.

Про него говорили, что он никогда не добивает противника, если очень уж не настаивают на трибунах. Такая ли это форма милосердия? Что делать в жизни бойцу, не могущему сражаться? Рассказывать сказки внукам?

Посмотри на меня, пойми, что мне надо от тебя. И сделай это быстро. Нет, этот удар - для трибун. Такой и мальчик отбил бы.

Посмотри на меня!

Варри делает обманный выпад трезубцем, раскручивает над головой сеть. И, убедившись, что противник следит за ней взглядом, резко останавливает руку. Вот. Теперь ты смотришь мне в глаза.

Пойми. Пойми же.

- Понял, друг.

Колющий удар трезубцем. Принят на щит. Еще один - зацепить обратным ходом. Отбивается мечом. Широкий замах сетью - спеленать меч, связать его. И... Не завершив движения, Варри всем весом напарывается на меч противника. Обвисает, благодарно глядя ему в глаза.

Как больно.

Трибуны улюлюкают.

Вспышка...