Стою за правду и за армию!

Внутри же города помещается пассаж, т. е. рынок со всевозможною продажей, причем торговцы – греки, армяне и турки – как истуканы сидят, поджав под себя ноги, на столах, посреди своих разложенных и развешенных товаров. На каждом шагу продавцы разных сластей, и особенно халвы, которую жители Востока, кажется, любят так же, как в России орехи и в Малороссии семечки.

В военном отношении, собственно в военно-инженерном, немало интереса представляли устроенные вокруг Адрианополя громадные редуты: расположение их и применение к местности не оставляло желать ничего лучшего. Каждый представлял довольно сильное самостоятельное укрепление, сооруженное из земли, камня и дерева, со всевозможными траверсами, погребами и землянками и вооруженное притом орудиями громадного калибра. Взять эти укрепления было бы очень нелегко наступающему. Местность между редутами обстреливалась сильным перекрестным огнем, а каждый из них на случай, если бы был взят, обстреливался, в свою очередь, с соседних редутов. И такие укрепления на известном расстоянии были устроены вокруг всего Адрианополя. Для обороны такого громадного укрепленного лагеря требовалось, конечно, немало войск, чего, к нашему счастью, у турок не было. Вообще, редуты эти, выстроенные по приказанию турецких властей несчастными болгарами, были гораздо сильнее плевненских и, если бы были заняты соответствующими силами, потребовали бы от нас громадных усилий для овладения ими.

Между тем войска нашего отряда постепенно стягивались в Адрианополь. С каждым часом на улицах все чаще и чаще встречались русские люди в мундирах всех родов оружия. Офицерство наше запрудило гостиницы и рестораны и щедро сыпало во все стороны свои полуимпериалы, которых накопилось довольно порядочно. Ловкие спекулянты всех национальностей уже расставили здесь свои сети, и добродушный русский воин, отлично понимая даже, что его бессовестно эксплуатируют, без всяких ссор, хотя обыкновенно и с руганью, платил за всё требуемые деньги. «А ну их к черту! Стоит заводить истории из-за каких-нибудь десяти франков!» – улыбаясь, отвечало большинство на предложение некоторых не платить сумасшедших денег.

По приходу пехоты Скобелев приказал всей кавалерии двинуться вперед на Хаскиой, Демотику, Баба-Эски и Узун-Кепри. Часть пехоты была направлена туда же, а остальная заняла адрианопольские редуты на случай внезапного нападения неприятеля.

Желая выразить свои симпатии победоносным русским войскам, вступившим в Адрианополь, иностранные консулы этого города задумали устроить в их честь бал. Уведомленный об этом, Скобелев выразил полное удовольствие и предложил даже для танцев большую залу в занимаемом им конаке. Начались приготовления. Зала была очень красиво декорирована тропическими растениями и цветами. Стены украсились портретами нашего Государя, Главнокомандующего и наследника. В ближайших комнатах устроили дамскую уборную, кабинеты для карточной игры – с зелеными столиками, столовую, буфет и проч. Меня, откровенно говоря, больше всего интересовал последний отдел, так как на паркетном поприще я почти не практиковался, да и не любил его…

Около восьми часов вечера были зажжены люстры и свечи – и зала с соседними комнатами осветилась яркими огнями. Офицерство наше, в самых разнообразных – боевых и походных, пропитанных порохом, – но отнюдь не бальных костюмах, мало-помалу наполнило залу. Впрочем, костюмы эти и длинные, часто с вентиляцией, сапоги, за которые, пожалуй, вывели бы с любого танцевального вечера, ничуть не стесняли их. Все чувствовали себя не в гостях, а как бы дома, все были в самом веселом настроении духа, оживленно болтая о предстоящих танцах, о дамском персонале, об адрианопольских красавицах. Только один Михаил Дмитриевич, раздушенный и безукоризненно одетый, представлял некоторый контраст нашим поношенным костюмам.

Любезные распорядители бала бегали по всем комнатам, суетились, хлопотали и видимо старались доставить нам побольше удовольствия. Изредка, на ходу, они перекидывались французскими фразами с некоторыми из наших офицеров, которых очень интересовало, много ли будет дам, каких национальностей, понимают ли они по-русски и проч.