Стокгольм (СИ)

— Никого интересного.

— Ему жарко, но температуры нет. Ему скоро пять месяцев, и… дети его развития уже имеют не такой слабый иммунитет, как был раньше. Кстати, обязательно проветривай его спальню.

— Он спит со мной.

У мамы на лице такой шок, будто я сказал что-то из области фантастики.

— Я купил ему колыбель, закрепил к кровати. Когда он начинает хныкать — я просто вытягиваю руку. Я уже высыпаюсь.

— Хорошо, конечно… Ладно. Это твой сын. И это здорово, что ты догадался про колыбель.

— Ана Стил, когда я подвозил её, многому меня научила.

— Та девчушка с кулинарных курсов, — Грейс так загадочно улыбается, что мне становится неловко. Вот черт. — Насколько я знаю, она одинока.

— Да, мам. Я тоже. Отец-одиночка. И меня всё устраивает.

— Теодору нужна мама…

— Мы с Тедди и сами справимся!

— Я позже с вами поговорю, молодой человек. Тейлор подвезет меня на работу.

Чёрт.

Грейс обиженно поджимает губы, передает мне сына и, гордо подняв голову, оставляет нас в одиночестве.

Идиот. Мама права, а я вспылил…

— А нам пора гулять и спать, мистер Грей. Я позже извинюсь перед бабушкой.

Я становлюсь мягче с сыном. Я часто называю его „сынок“. Реже срываюсь из-за него, и тем более — на него. Он и его действия — моя ответственность, я сам виноват, если он срыгивает на мою рубашку или я слишком рано меняю ему подгузник, за что получаю струю в лицо.

Я думал, это вымысел киношников…

Но что мне нравится в отцовстве больше всего — внимание женщин. Сделав круг по парку, можно собрать номеров семь. Мы с Тедди отличная команда. И когда мы найдём няню, я воспользуюсь каждым номером в своей коллекции. На проституток я не готов морально.

„Но у тебя же были отношения с Лейлой“.

И мой гадкий разум, как всегда, прав. Сука… Мне казалось, я любил её. Сейчас даже не вспоминаю. Говорят, всё дерьмо кармически возвращается, но я всё равно не могу прекратить желать ей „чистого, доброго сдохнуть“. Она угрожала смертью моего сына. Я не могу простить ей этого.

Я даже инструкциям по эксплуатации лифта следую, всегда беру Тедди на руки, прежде чем зайти в кабину, и укладываю его в коляску только в фойе. Я за него переживаю. Правила писали не просто так.

Наши отношения с Тедди становятся всё лучше и лучше. Эта странная подружка Миа, Ана Стил, дала мне пару хороших советов, пока мы ехали до города. Как укладывать его, как спать нам вместе, чтобы я не просыпался от ужаса, что мог задеть его во сне. Подгузники, оказывается, не такие уж и страшные, если делать всё по инструкции. И задача определенно становится легче, если подмывать его, а не париться с салфетками.

Рассказала, что детей постарше можно отвлекать, если они не хотят есть, что я обязательно учту. Показала позу, которой можно за несколько мгновений угомонить младенца, но я не решаюсь так брать сына. Нужно поддерживать за шею, а я боюсь ранить его, если не придушить.

Я до боли в груди переживаю за Теодора, и мне не нужна лишняя нервотрепка. Я не испытывал доверия к ни одной из кандидаток на должность няни, интуитивно, а мое спокойствие и доверие — это главное.

Я намекнул мисс Ане Стил, что ищу няню, и я бы был не прочь рассмотреть её кандидатуру, ведь она сама ищет работу, но получил вежливый отказ. Вряд ли простая девушка может знать столько о детях. Ана милая, красивая, ответственная, подкованная в вопросах ухода за младенцами… И это то, что мне так нужно. За любые деньги.

И как назло, черт бы их всех побрал, я уже неделю жду её досье!

Добравшись до зоны отдыха, мы с Тедди устраиваемся на пледе в тени дерева. Он смешной, когда кушает свою молочную смесь. Иногда выталкивает бутылочку изо рта и показывает мне язык, прежде чем продолжить есть.

— А сейчас ты уснешь, папа немного поработает на свежем воздухе, и мы вернемся домой, где я снова попытаюсь сделать тебе гимнастику. Только не кряхти ты так жутко, Теодор. Иначе получишь наследство своего папаши лет на тридцать раньше.

Не смотря на шум, сын засыпает очень быстро, когда я укачиваю его у своей груди. Ему так необходимо моё тепло, это так странно…

Я научился работать за ноутбуком всего одной рукой, причем не важно какой, Тедди любит спать у меня на руках. И мне это тоже нравится, если честно, хоть я и знаю, что лишь разбалую его этим.

С другой стороны, как можно разбаловать младенца нежностью, у которого только один родитель, да и тот — хреновый отец? Я должен стараться. Я дам ему всё.

***

— Вы в порядке, мистер Грей? — Тейлор заходит в мой кабинет, держа небольшую папку в руках и коробочку, что я так просил. Молча киваю, протягивая руку за бумагами и таблетками, и Тейлор кладет папку передо мной, а блистер с успокоительным мне в руку.

— Теодор. Я делал с ним гимнастику. И мне никогда в жизни не было настолько страшно, Тейлор. Он кряхтит, пищит и хнычет, а меня не покидает ощущение, что я ломаю позвоночник собственному сыну, — запиваю успокоительное большим стаканом воды и выдыхаю. — Что за папка?

— Ана Стил, сэр.

— О, наконец! Спасибо, Тейлор, — кивнув, секьюрити удаляется, а я погружаюсь в чтении бумаг.