Стокгольм времен Астрид Линдгрен. История повседневности

Рестораны, места отдыха и развлечений

В Стокгольме более семисот ресторанов. К высшему классу относятся сегодня такие, как «Мистраль», «Лейонтурнет», «Васса Эгген», «Оперный погребок», «Эсперанто» и некоторые другие.»Мистраль», к примеру – крохотный эксклюзивный ресторанчик для гурманов, расположенный в Старом городе. В нем всего шестнадцать мест, и попасть туда можно только заказав столик заранее.

К известным и наиболее старинным – начало XVIII века! – относится ресторан Шведской академии «Юльдене Фреден» («Золотой мир»), на улице Эстерлонггатан. Это дорогой ресторан со шведской и международной кухней, где выступали трубадуры К. М. Бельман, Эверт Тоб.

Вообще в Старом городе принято ужинать при свечах в уютных ресторанчиках, которые часто располагаются в средневековых подвалах с низкими сводами. Шведскую кухню разных времен представляет ресторан «Дом Фюрас Круг» («Ресторан Четырех»). Интерьер разных залов напоминает о четырех сословиях – аристократии, духовенстве, горожанах и крестьянах. На главной площади Старого города, Стурторгет, есть ресторан «Стурторгсчелларен», с виннным погребом XIV века! Есть здесь и чудесные старинные кафе, например, «Громункен» («Серый монах») на Вестерлонггатан. Небольшой и уютный зальчик, где из больших квадратных окон виден поток людей, неспешно бредущих по узкой улочке, а на столах горят свечи, и можно пить кофе и поедать булочки, пирожные, мороженое, салаты и бутерброды.

Только два ресторана в мире могут похвастаться тем, что у них в зале имеется средневековая городская башня. Это «Шератон» в Амстердаме и «Лейонтурнет» («Львиная башня») в Стокгольме. Последняя являлась оборонительным сооружением в крепостной стене, окружавшей некогда Гамла стан.

В «Ратушном погребке» (»Стадсхюсчелларен») можно отведать нобелевское меню. Французский зал гостиницы «Гранд-отель» предлагает широкий выбор французских сыров, а в меню этого лучшего в Стокгольме ресторана международного уровня такие гастрономические шедевры, как утиная печень, трюфели, морские гребешки с устрицами.

Эрнст Бруннер так пишет об одном ресторане на Сёдере: «Застекленная веранда «Бельмана», где я в данный момент находился, располагалась под персидской айвой на вершине Марииной горы. Дерево распустилось и покрылось множеством ярко-красных цветов, сидевших, тем не менее, по отдельности на кончике каждой веточки.

Цветки айвы словно были воплощением ресторана, в котором посетители охотно собирались во множестве, но все же оставались одинокими, сидя за столиками. <…> В меню стояло все, от русского борща до голубцов-долм в виноградных листьях. Индийское картофельное рагу было таким же обычным блюдом, как и копченая лосятина с яичницей-болтуньей» [115] .

А вот, без преувеличения, лучший ресторан в Стокгольме, где сидят герои Яна Мортенсона: «Калле Асплунд посмотрел на меня через стол, покрытый белоснежной скатертью. В большое окно был виден Королевский дворец и риксдаг. Мутно-серым декабрьским днем оба здания казались еще более монументальными, чем обычно, тяжелые тучи как бы придавливали их к земле… Атласно-черная вода курилась морозной дымкой, вихрилась в протоке, где возле плавучей кормушки теснились утки и лебеди. Вокруг нас негромко журчали разговоры посетителей «Оперного погребка» – было время обеда» [116] .

Итак, «Оперный погребок» («Уперачелларен»), прямо в здании Королевской оперы, который славится изысканной кухней. «Я положил меню на стол – выбрал. Прежде всего, салака, потом запеченная селедка под луковым соусом. Может, выбор не слишком под стать «Оперному погребку», но я люблю простую пищу, а с печеной селедкой вообще мало что сравнимо. Да я и не хотел заказывать дорогие блюда. Калле Асплунд пригласил меня пообедать, а представительский фонд у него едва ли велик» [117] . Антиквар Хуман отказывается от предложения своего друга Калле попробовать какие-нибудь французские разносолы – перепелиные яйца, филе-миньон – которые создали этому ресторану славу одного из лучших в Стокгольме. Но и простые блюда шведской кухни выглядят весьма аппетитно. «Подали салаку. Плоские филейчики, а между ними петрушка. На гарнир картофельное пюре. И запотевшие от холода рюмки с водкой… Официант принес селедку. Крупные, красивые, аппетитно поджаренные, рыбы чуть ли не плавали в густой сливочной подливке. По краю – луковый гарнир, а в серебряном кувшинчике – луковый соус. От круглых картофелин поднимался легкий парок» [118] .