Затишь. Серебро живое.Миллиард свечей. Атлас.Сад оливковый на зное.Черный в пламени баркас.Тихо всё. Лишь рыбка быстроХвостиком в лазурь плеснетИль серебряная искраВ сонном воздухе блеснет.Даль и нежится и млеет,Как ребенок, пьющий грудь,Всё в сознаньи розовеет,Как на солнце первый груздь.Ничего уж не желаешь,Ничего не мыслишь тож,Словно облак белый таешь,Шествуя, как старый дож,На венчанье с синим морем,На мистический обряд,Распрощавшись с вечным горем,Расплескав по скалам яд.Ведь и я иерей незримойЦеркви Божьей на земле,Ведь и я, как серафимы,Рею на больном крыле,Ведь и я живу вне жизниДля лазурных этих слов,Хоть и вьюсь в пыли, как слизни,Меж сгнивающих гробов.Затишь. Серебро живое.Миллиард свечей. Атлас.Я пылаю, догорая:Это мой последний час.
В ЗОЛОТОЙ РАМЕ
Я вижу золотую раму,Громадную, как Божий мир,Но в ней не моря панораму,Не снежный в облаках Памир.В той раме ничего не видно:Внизу, глубоко, горизонт,Внизу житейская ехидна,Внизу и самый Ахеронт.В ней синева лишь золотая,В ней мелодичный полдня зной,В ней мотыльков чета святаяКружится в бездне голубой.Два белых мотылькапушинки,Как хлопья снежные, летят,И эти чистые снежинкиЛишь друг на дружку всё глядят.Как эти лепестки живыеПопали в центр мировой?Зачем им бездны голубые,Покой зачем им гробовой?Вихрятся белые спирали,Порхают лилий лепестки,Затем падут, полны печали,На раскаленные пески.