Читаем Столетняя война полностью

Эдуард II в 1307 г. унаследовал от отца страну в опасном положении. Войны этого неудачливого завоевателя, а особенно — изнурительные шотландские походы, высокие запросы его фискальной службы, мелочная требовательность администрации за несколько лет разожгли недовольство баронов. Чтобы утихомирить их, требовался ловкий политик и государственный муж. Эдуард II не был ни тем, ни другим. Умный и просвещенный человек, интересовавшийся механикой и земледелием, он не любил ни воевать, ни править — двойной грех в глазах его вассалов. Ревниво держась за власть, он допускал к ней недостойных фаворитов, влияние которых порождало досадные и злобные слухи. Хватило бы и меньшего, чтобы разжечь злобу баронов, у которых властолюбие было в крови. Конечно, они не помышляли, как их предшественники в предыдущем веке, обуздать королевский произвол, облегчить груз своих вассальных обязанностей, защитить свою юрисдикцию от посягательств чиновников. Основы управления утвердились здесь слишком прочно, чтобы бароны рискнули замахнуться на них. Однако против королевской доктрины бесконтрольного осуществления верховной власти они выдвинули старую феодальную теорию, в соответствии с которой бароны как естественные советники короля должны участвовать в правительстве, а при надобности и корректировать его политику. Они намеревались прежде всего подчинить себе Совет, чтобы изгнать фаворитов, назначить на административные посты доверенных людей и от имени короля осуществлять эффективную власть.

В отсутствие способного вождя этот план, трудный не столько в осуществлении, сколько в сохранении результатов в случае сопротивления суверена, решившего сбросить опеку, неизбежно должен был провалиться. Прекрасный порыв баронов-ордайнеров, в 1311 г. объединившихся против фаворита, беарнца Пьера де Гавестона, обе попытки установить диктатуру самого пылкого из них — двоюродного брата короля Томаса Ланкастера закончились крахом через несколько месяцев. Спасти положение мог бы союз умеренных баронов и короля, как при Генрихе III. Но слепой эгоизм первых и упорная ненависть второго сделали это невозможным. Эдуард выбрал нового фаворита из самих баронов — Хьюго Деспенсера-младшего, отдав в руки этого алчного ничтожества страну, измученную десятилетней гражданской войной. Англия все глубже погружалась в пучину политической анархии. Последний акт драмы, стоивший ненавистному суверену жизни, не добавил Плантагенетам престижа. Как западный барон, Деспенсер попытался выкроить себе княжество в уэльских марках, где королевская власть сталкивалась с сопротивлением могущественных феодальных родов, обогатившихся за счет наследия кельтских князьков, — в Монмутшире, Гламоргане и соседних графствах. Соперники объявили ему войну; он добился изгнания самого влиятельного из них — Роджера Мортимера из Уигмора. В это же время Эдуард поссорился с женой, Изабеллой Французской, дочерью Филиппа Красивого, злобный нрав которой мог сравниться лишь с ее распутством, и удалил ее от двора. Когда французский король Карл IV двинулся на Гиень, ей удалось убедить супруга, что при прямых переговорах с братом ей проще будет восстановить мир. Она выехала в 1325 г., взяв с собой старшего сына, которого хотела сделать герцогом Аквитанским. Мир был подписан. Но в Париже Изабелла встретила Мортимера и стала его любовницей, а возможно, была таковой и раньше. Их связь, выставленная напоказ, шокировала Карла IV, и он изгнал их от двора. Вместе с наследным принцем они нашли убежище у графа Эно, договорились о помолвке юного Эдуарда с его дочерью Филиппой и набрали наемников. В последние месяцы 1326 г. они с отрядом иностранных наемников высадились на Британском острове, поскольку побережье охранялось плохо, пошли на Лондон, спровоцировали восстание всех баронов против Деспенсера и его клики, которые в ходе вспыхнувшей яростной войны были разбиты, и захватили самого короля. Парламент, послушный воле заговорщиков, объявил о его низложении; комитет баронов и один представитель рыцарей, Уильям Трессел, торжественно отреклись от клятвы верности, которою были обязаны королю. Потом, дождавшись, чтобы Изабелла избавилась от низложенного суверена, то есть убила его, 20 января 1327 г. на трон посадили Эдуарда III, которому было всего шестнадцать лет. На самом деле правил за него Мортимер, продлив анархию еще на три года. Став графом Марчем — он был женат на последней представительнице пуатевинского рода Лузиньянов, носивших титулы графов Маршского и Ангулемского, — и захватив все наследие Деспенсеров, он держался лишь тем, что внушал страх. Такая же посмертная популярность, какую сразу после падения приобрел Томас Ланкастер, теперь стала уделом трагически сгинувшего суверена: на его могиле, которую и по сей день можно видеть на хорах Глостерского собора, в то время церкви аббатства, происходили чудеса. Против Мортимера бароны сколотили новый блок. Первый заговор был легко раскрыт, что повлекло за собой казнь графа Кента. Развязка произойдет только в ноябре 1330 г., когда Эдуард III избавится от опеки.

Перейти на страницу:

Все книги серии Clio militaris

Похожие книги

100 знаменитых сражений
100 знаменитых сражений

Как правило, крупные сражения становились ярчайшими страницами мировой истории. Они воспевались писателями, поэтами, художниками и историками, прославлявшими мужество воинов и хитрость полководцев, восхищавшимися грандиозным размахом баталий… Однако есть и другая сторона. От болезней и голода умирали оставленные кормильцами семьи, мирные жители трудились в поте лица, чтобы обеспечить армию едой, одеждой и боеприпасами, правители бросали свои столицы… История знает немало сражений, которые решали дальнейшую судьбу огромных территорий и целых народов на долгое время вперед. Но было и немало таких, единственным результатом которых было множество погибших, раненых и пленных и выжженная земля. В этой книге описаны 100 сражений, которые считаются некими переломными моментами в истории, или же интересны тем, что явили миру новую военную технику или тактику, или же те, что неразрывно связаны с именами выдающихся полководцев.…А вообще-то следует признать, что истории окрашены в красный цвет, а «романтика» кажется совершенно неуместным словом, когда речь идет о массовых убийствах в сжатые сроки – о «великих сражениях».

Владислав Леонидович Карнацевич

Военная история / Военное дело: прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Неизвестный Яковлев
Неизвестный Яковлев

«Конструктор должен быть железным», – писал А.С. Яковлев в газете «Правда» летом 1944 года. Не за это ли качество его возвысил Сталин, разглядевший в молодом авиагении родственную душу и назначивший его замнаркома авиационной промышленности в возрасте 33 лет? Однако за близость к власти всегда приходится платить высокую цену – вот и Яковлев нажил массу врагов, за глаза обвинявших его в «чрезвычайной требовательности, доходившей до грубости», «интриганстве» и беззастенчивом использовании «административного ресурса», и эти упреки можно услышать по сей день. Впрочем, даже недруги не отрицают его таланта и огромного вклада яковлевского ОКБ в отечественное самолетостроение.От первых авиэток и неудачного бомбардировщика Як-2/Як-4 до лучшего советского истребителя начала войны Як-1; от «заслуженного фронтовика» Як-9 до непревзойденного Як-3, удостоенного почетного прозвища «Победа»; от реактивного первенца Як-15 до барражирующего перехватчика Як-25 и многоцелевого Як-28; от учебно-тренировочных машин до пассажирских авиалайнеров Як-40 и Як-42; от вертолетов до первого сверхзвукового самолета вертикального взлета Як-141, ставшего вершиной деятельности яковлевского КБ, – эта книга восстанавливает творческую биографию великого авиаконструктора во всей ее полноте, без «белых пятен» и купюр, не замалчивая провалов и катастроф, не занижая побед и заслуг Александра Сергеевича Яковлева перед Отечеством, дважды удостоившим его звания Героя Социалистического Труда.

Николай Васильевич Якубович

Детективы / Биографии и Мемуары / Военная история / История / Военное дело, военная техника и вооружение / Cпецслужбы