Столетняя война. Том III. Разделенные дома (ЛП)

Если так, то это была серьезная ошибка. Среди министров английского короля, несомненно, были те, кто считал, что ради прочного мира Англии придется отдать часть завоеваний, закрепленных по договору в Бретиньи. Есть некоторые свидетельства того, что среди них были главные фигуры в правительстве Гаскони, Джон Гонт и сенешаль, сэр Томас Фельтон, которые защищали Аквитанию практически без денег и приветствовали назначение посредников[167]. Они четко видели, как не мог видеть сам король, что есть только одно направление, в котором могут развиваться события на юго-западе. В Англии, однако, политическое сообщество все еще находилось под влиянием побед 1346 и 1356 годов, а реальное положение Эдуарда III во Франции было для него малопонятным. Дальнейший ход событий позволяет предположить, что на этом этапе и Карл V был не более готов к компромиссу, чем его противник. Первая попытка Григория XI установить мир была обречена на провал еще до начала ее осуществления.

Кардинал Кентерберийский покинул Авиньон для выполнении миссии мира в конце марта 1371 года в сопровождении своего ученого секретаря Адама Истона. Примерно через месяц он встретился с Жаном де Дорманом в Мелёне. Карл V любезно принял обоих в Париже и заверил, что его Совет в принципе готов вести переговоры со своим противником. Но он не взял на себя никаких других обязательств. Английское правительство поначалу не согласно было даже на это. Оставив своего коллегу в Париже, Лэнгхем отправился в Кале, где провел несколько месяцев, тщетно пытаясь получить разрешение на посещение английского двора. Только в октябре ему разрешили пересечь Ла-Манш, а когда он прибыл в Англию, то получил унизительный отпор. Кардинал сделал ряд предложений о передаче конфликта с Францией на рассмотрение независимого арбитража. Согласно французскому хронисту, в качестве арбитра предлагался сам Папа, или трибунал христианских монархов, или, возможно, комиссия из сановников, набранных в равной степени в обеих странах. Но все это было совершенно нереально. Эдуард III никогда бы не отдал свою судьбу в руки Григория XI, чьи симпатии к  французам были хорошо известны, а идея арбитража со стороны Папы была неприемлема даже для Карла V. В ответ Папа предложил другой подход — дипломатическую конференцию, первую из многих, которые должны были решать проблемы суверенитета и территорий в течение 1370-х и 1380-х годов. В конце концов, на это было получено довольно неохотное согласие. Но перспективы были неважными. Проблема Лэнгхема заключалась в том, что в то время, когда он находился в Англии, стратегическая ситуация постоянно менялась и оба правительства планировали крупные кампании на 1372 год. В то же время географический диапазон боевых действий, похоже, неуклонно расширялся: впервые с 1369 года Бретань и Кастилия были втянуты в войну в качестве активных воюющих сторон. Обе стороны очень надеялись, что в наступающем году их судьба кардинально изменится, и были склонны откладывать серьезные переговоры до тех пор, пока военные действия не улучшат их положение на переговорах[168].

Глава IV. Пуату, 1372 г.

Когда в конце 1370 года Джон Гонт возглавил Аквитанское герцогство, и принял на себя традиционную ответственность офицеров княжества за отношения Англии с королевствами Иберийского полуострова. С точки зрения Англии ситуация, в которой он оказался, вряд ли могла быть хуже. Эдуард III и принц Уэльский поддержали проигравшую сторону в гражданской войне в Кастилии, в результате которой самое богатое и могущественное из иберийских королевств стало французским протекторатом. Принц продолжал разжигать внутреннюю оппозицию правлению короля Энрике II Трастамарского в надежде вернуть часть своих финансовых затрат, но эта политика только ухудшила положение. Через два года после убийства своего соперника Педро I в Монтьеле в 1369 году Энрике II установил полный контроль над своим королевством. Его многочисленные враги, как внутри королевства, так и за его пределами, оказались неспособны действовать сообща, и он одержал верх над всеми ними по отдельности. Король Португалии также потерпел ряд унизительных поражений на суше и на море, после чего в марте 1371 года пошел на заключение мира. Король Арагона вышел из борьбы. В Кастилии враги Энрике II удерживали ряд крепостей, из которых они постепенно были вытеснены в течение 1371 года. Замора пала в феврале, Кармона в мае, а вместе с ней и большинство оставшихся в живых лидеров сопротивления.