Столетняя война. Том III. Разделенные дома

Договоры не смогли принести мир во Францию, главным образом потому, что оказалось невозможным контролировать опустошительные действия английских, наваррских и гасконских компаний, все еще действовавших там. Иоанн II никогда официально не отказывался от своего суверенитета над Аквитанией, потому что Эдуард III постоянно откладывал свой собственный отказ от титула короля Франции в надежде, что постоянная угроза того, что он может возобновить его, заставит французское правительство смириться. Но после скоропостижной смерти Иоанна II в 1364 году власть перешла к его сыну Карлу V, который приступил к постепенному отказу от договоров 1360–61 годов. В 1367 году принц Уэльский вторгся в Кастилию в качестве союзника короля Педро I, который был свергнут и изгнан своим внебрачным единокровным братом Энрике Трастамарским при поддержке Франции. Принц разбил Энрике и его французских союзников в битве при Нахере, но эта военная кампания разорила его. Пытаясь восстановить свои финансы, принц ввел, при поддержке Штатов Аквитании, подымный налог, фуаж (налог на каждое домохозяйство), для своих подданных. Два главных феодала юго-запада, граф Арманьяк и сеньор д'Альбре, воспользовались возможностью проверить эффективность соглашения 1360–61 годов. Они обратились к королю Франции с апелляцией против введения новых налогов. Принятие к рассмотрению этих апелляций Карлом V фактически отменило договоры в Бретиньи и Кале. Когда принц отказался явиться в суд, Карл V объявил герцогство конфискованным в мае 1369 года, а Эдуард III вернул себе титул короля Франции три недели спустя.

I. Франция

Глава I. Соседи и враги

В 1389 году в монастыре целестинцев в Париже один человек представил себе английский Парламент, собравшийся в Лондоне перед Королевой Истиной Под ее троном сидел молодой Ричард II в короне и тунике, расшитой английскими геральдическими леопардами. Напротив него стояли его дяди Джон Гонт, Томас Вудсток и Эдмунд Лэнгли, сыновья короля-воина, который "по воле Божьей разорвал тесный круг позолоченных флер-де-лис". Вокруг них стояло рыцарство страны, запятнанное до кончиков пальцев кровью своих врагов.

Кто может сосчитать, сколько церквей вы оставили в руинах… сколько вдов, нищих, калек и сирот вы сделали в Шотландии и Франции, — спросила их Королева… Но хотя вам удалось захватить короля Шотландии и с Божьей помощью победить на ужасных полях сражений в Креси и Пуатье, сейчас, когда мы говорим, вы владеете едва ли сотой частью этих двух королевств[5].

Филипп де Мезьер[6], сочинивший эту аллегорию, был одним из свидетелей великого перелома судьбы, описанного Королевой: военачальником в Нормандии в самый напряженный момент гражданской войны 1350-х годов, советником Карла V во времена побед и затворником, наблюдавшим за событиями из своей кельи во время беспокойного правления сына Карла V. Он был моралистом, защитником древних рыцарских идеалов, которых, возможно, никогда не существовало, и охотнее, чем большинство его современников, обнаруживал в последних событиях руку Божью. Но он, как и английские дворяне в его захватывающей притче, мог видеть масштаб перемен, произошедших всего за двадцать лет.

В пятьдесят шесть лет Эдуард III был уже в том возрасте, когда он физически уже не мог сражаться во Франции, хотя прошло еще некоторое время, прежде чем он сам осознал это. Большую часть времени английский король проводил в своих поместьях Хаверинг и Шин. Во время редких визитов в большие государственные дворцы в Вестминстере, Виндзоре и Элтеме он, как правило, уединялся в своих покоях вдали от шума, сплетен и сутолоки двора. Повседневные дела правления были возложены на его Совет. Совет Эдуарда III был плохо приспособлен к ведению крупной войны. В 1369 году главенствующей фигурой в нем был Уильям Уайкхем, епископ Уинчестерский. Уайкхем был человеком скромного происхождения, который с 1367 года был канцлером Эдуарда III. Он был "главой тайного Совета короля и контролировал его Большой Совет", гласили жалобы, поданные на его импичмент в 1376 году. Уильям Уайкхем любил власть. Но он не умел ею пользоваться. Хотя сам он был не бесталанен, он оказался плохим администратором и плохим руководителем для подчиненных и способствовал заметному снижению традиционно высоких стандартов компетентности и честности администрации. Уайкхем также был совершенно неопытен в иностранных делах.