Столичные игры

На меня делали первый заказ от имени Матвеева, но инициатором был Шуйский. И потом, с ученым, Матвеева подставил именно он.

– А откуда это стало известно? – не удержалась я.

– Мария Ивановна, не забивайте себе голову. У меня тоже есть свои люди, – отмахнулся Романов и продолжил повествование.

Матвеев стремился увеличить свое влияние, его дочь – прикончить меня, Шуйский – подставить Матвеева, вот это ему точно удалось.

Удалось бы, если бы он не сдал ученого. Но…

Артемий Дмитриевич кое-что рассказал, а остальное удалось дополнить и домыслить. И выкрутился бы Матвеев, но…

Но!

Убийство царевича.

После такого уже точно не выкрутишься.

– А Шуйские?

– С ними пока все сложно. Они подставили Матвеевых, но доказать можно только малую часть. Этого хватило, чтобы вызвать их главу на допрос, но Шуйский сбежал.

– Вот черт, – не удержалась я. – Мне очень жаль.

– Не вам одной, Мария Ивановна, не вам одной.

– А от меня что теперь требуется?

– Исключительно – выжить.

– Вот как?

– Да. Если б не вы, Шуйские вышли бы сухими из воды. И вы – покамест основной свидетель по делу.

Я потерла виски.

– Подождите… будет суд? Слушание?

Романов энергично тряхнул головой.

– Конечно! Как же иначе?

Действительно, как? А я думала, здесь самодержавие?

– Эх, Мария Ивановна…

Романов только головой покачал в ответ на мою наивность. Да, самодержавие. Но юрты тоже обладают властью. И кому захочется выступать в виде вкусного обеда?

Нет уж, если император решает кого-то зарыть, все должно быть предельно четко и прозрачно. А кто у нас в свидетелях?

Княжна Горская у нас есть. Есть и другие, но не аристократы, нет. А это важно.

Я скрипнула зубами.

– Думаете, теперь Шуйские захотят меня зарыть?

– Не знаю, Мария Ивановна, я бы не исключал такой возможности.

Я пристально поглядела на Романова.

– Что обо мне стало известно Шуйскому? Игорь Никодимович, я правильно понимаю, что вы донесли до него какую-то информацию…

– Правильно. – Романов ничуть не казался виноватым, да он себя виноватым и не считал. С чего бы?

Все во имя государственных интересов.

– Какую?

– Что вы – новая официальная метресса его величества.

Я скрипнула зубами.

– И это может послужить причиной?

– Не совсем. А вот то, что вы помогли разоблачить Шуйского…

– Как именно?

– Мария Ивановна, зачем вам это?

– Я не имею права знать?

– Через Демидова. Вы были его невестой, он оставил вам кое-какие бумаги… кстати – это не ложь. После смерти Демидова его бумаги попали ко мне, и там есть переписка и с Матвеевыми, и с Шуйскими. Покойный был предусмотрителен, ничего не выбрасывал.

Ёжь твою рожь.

Замечательно.

Теперь главной целью для Шуйских стану я. И спасибо, если только я, а не мальчишки или мои дети.

– И вы собираетесь вываживать Шуйского на меня, как на живца?

Романов неопределенно пожал плечами.

А что тут скажешь? Тут и так все ясно.

– Я могу уехать домой?

– Может быть, завтра, после похорон, Мария Ивановна?

– У вас еще ничего не готово?

Романов опять пожал плечами.

Готово, не готово – какая разница?

– Мне хотелось бы увидеть своих… пожалуйста. Не думаю, что Шуйскому есть дело до меня именно сейчас. В данную минуту он или прячется, или готовится атаковать, разве нет?

– Согласен. Ладно, я прикажу своим людям.

От сопровождения я отказываться не стала. И Романов распахнул передо мной дверь кабинета.

– Ваше императорское величество, – низко присела я.

* * *

Иван Четырнадцатый был совсем такой же, как и на балу. Разве что добавилась траурная повязка на рукав, да глаза стали чуть серьезнее. Несколько новых морщинок пролегло.

Смерть сына, наследника, первенца… м-да.

– Проходите, Мария Ивановна.

Я послушалась.

– Позвольте выразить вам свои соболезнования, ваше…

– Государь.

– Когда уходят близкие, нужные слова найти невозможно. Что ни скажи… Ваше горе – это горе и всей империи.

– Благодарю вас, Мария Ивановна. Игорь Никодимович обо всем вам рассказал?

– Да, государь.

– В свою очередь обещаю, я отпущу вас, как только будет пойман Шуйский. Мы думали, что перекрыли все пути отхода, но гадина оказалась коварной.

– Не сомневаюсь, государь, Игорь Никодимович сделает все возможное, и негодяй будет пойман.

– Вот, возьмите, Мария Ивановна.

На стол передо мной легло простое золотое кольцо. Ободок, на нем припаян диск размером с монету, на монете – сокол, падающий на добычу.

– Благодарю вас, государь.

– Это пропуск во дворец. В любое время дня и ночи.

Я молча поклонилась в знак благодарности. А что тут скажешь? Я бы обошлась?

Я – обойдусь, но без меня не обойдутся.

– Похороны завтра, в десять утра. Я вас жду. Игорь Никодимович пришлет за вами карету и людей.

– Благодарю вас, государь. Вы позволите задать вопрос?

– Мария Ивановна, разумеется.

– Ваше императорское величество, что будет, когда все это закончится?

– Когда все это закончится, я отпущу вас в Березовский. И позабочусь о том, чтобы компенсировать вам все неудобства.

– Я не сомневаюсь в вашем благородстве, государь.

Я поклонилась и вышла в сопровождении Романова. И только в карете позволила себе расслабить спину.

Ёжь твою рожь!

Это – не ужас. Это намного хуже, а я в эпицентре…

* * *

Дома было спокойно.