Столичный доктор. Том II

Мы подошли к церкви, тут уже маячил Жиган и высокий седой священник в черном.

— Протопоп Никодим, — назвался батюшка, провел старческой рукой по длинной, окладистой бороде.

Я представил княгиню, потом сообщил, кто я и зачем мы тут.

— Что же… Смотрите, можете и свечку поставить, Ваше высочество, — пожал плечами Никодим.

Перед нами открылись двери церкви, мы вошли в храм. Тут было темно, только возле нескольких образов горели лампадки. Алтарь и правда, был опечатан, в воздухе чувствовался запах ладана. Может, они тут как-то тайком служат?

Эту мысль я и озвучил Лизе.

— Полиция бы сразу доложила, — покачала головой княгиня, подошла к одной из икон. — Смотрите, Евгений Александрович! Какая тут древняя роспись! Говорят, в двенадцатом году храм разграбили французы и на иконах есть следы сабельных ударов.

Мы обошли всю церковь, но следов лягушатников так и не нашли. Наверное, испорченные иконы были убраны.

Уже в приделе состоялось объяснение. Елизавета сообщила мне, что в первую неделю августа планируется поездка всей великокняжеской семьи на воды в Пятигорск. И если бы я мог составить компанию…

— Сергей Александрович тоже едет? — удивился я.

— Нет, — покачала головой Лиза. — Он останется в столице, готовить город к коронации.

— До нее еще долго.

Я видел, что разговор княгине дается трудно, она краснела и мяла веер.

— Тем не менее. Еду я, слуги, Маша, Дима и няни.

После осторожных расспросов, я уяснил для себя несколько вещей. Во-первых, в семье московских Романовых воспитываются двое детей великого князя Павла Александровича — Мария и Дмитрий. Сам князь служит на Кавказе. Он вдовец, находится то ли в опале, то ли в каких-то сложных взаимоотношениях с царской семьей. Во-вторых, поездка пройдет на курьерском поезде Москва — Владикавказ до Минеральных Вод, где вагоны перецепят до Пятигорска. Где у московских Романовых есть собственный дом.

— Пара недель, может быть месяц — обозначила сроки Елизавета — Ваша работа позволит взять отпуск?

— Работа не волк, в лес не убежит, — грустно пошутил я. — Осенью мне нужно ехать в Германию. Пришло приглашение на конгресс немецких естествоиспытателей и врачей.

— Берлин?

— Да, в столице.

— И будет доклад? — заинтересовалась княгиня. — О чем?

— О методах реанимации, — кивнул я. Про то, что Рентген сделает свой первый аппарат лучевого исследования внутренних органов, говорить не стал. Может статься, что Вильгельм Конрад еще даже и не приступал к экспериментам с катодными трубками, и что там у него было в машинке…

— Впрочем, окончательного подтверждения от немцев пока нет, а мне надо еще получить заграничный паспорт.

— С этим затруднений не будет, — быстро пообещала Лиза. — Я попрошу супруга все ускорить.

Княгиня осеклась, опять покраснела. Да, все это звучало двусмысленно. Тем более, что за паспортом и дворника послать можно. Надо было заканчивать тему:

— Нас уже ждут. К первому августу постараюсь передать все дела, и буду… в полном вашем распоряжении!

Лиза благодарно сжала мою ладонь своей.

Глава 22

19-ГО IЮЛЯ, ПЕТЕРБУРГЪ, ВЕДОМОСТИ. 18-го iюля вечеромъ Императрица Марiя Ѳеодоровна отбыла в Данiю. До Кронштадта Императрицу Марiю Ѳеодоровну провожали Государь Императоръ и Государыня Императрица Александра Ѳеодоровна.

КОНСТАНТИНОПОЛЬ. Въ Алеппо появилась холера.

ШАНХАЙ. Изъ Фучио-Ку-Шенгъ телеграфируютъ, что туземное населенiе произвело избiенiе христiанъ: въ числѣ прочихъ убито пять иностранокъ.

ПАРИЖЪ. Въ Дуэ анархистъ тяжело ранилъ изъ револьвера директора угольныхъ копей. Злодѣй хотелъ бросить в толпу динамитный зарядъ, но послѣдовалъ взрывъ, которымъ убило анархиста наповалъ и легко ранило нѣсколько человѣкъ.

ПЕТЕРБУРГЪ. «Новому Времени» телеграфируютъ изъ Владивостока: «Соединенныя эскадры въ Тихомъ Океанѣ постепенно сокращаются. Всѣ недоразумѣнiя считаются улаженными окончательно. Въ Японiи намѣчается сильное движенiе въ пользу прочнаго союза съ Россiей. Среди правительственныхъ сферъ и печати нарождается сознанiе, что истинный вѣроломный и постоянный врагъ японской державы — Англiя».

— Нет, вы посмотрите на это!