Столичный доктор. Том VI

— Я...я не хотела, — начала тихо говорить Агнесс. — Перебирала вещи, пачка выпала, стала собирать. Сверху это письмо «поклонника»... Я посмотрела. Боже, Боже мой... У тебя сын от Великой княгини! И дочь! Почему ты мне не сказал? Ты лгал все это время! Вы встречались!

— Это не та тайна, которую кому бы то ни было стоило узнавать. Дорогая... — я попытался взять Агнесс за плечо.

— Убери руки!!

Пачка писем отправилась мне в лицо, рыдания усилились. Я, честно сказать, растерялся. Внутренне готовился, что рано или поздно придется объясниться, но чтобы так, с «колес»... Все заготовленные слова резко пропали. Я стоял в ступоре и не знал, что сказать. И это было хуже всего! Молчишь? Значит, виноват.

— Я сейчас же уезжаю в Базель! Слышишь?!

— Но послезавтра назначена лекция в Падуанском университете!

— А потом, — не слушая меня, тараторила Агнесс, вытирая платком слезы, — я уезжаю к отцу, в Германию!

— Обожди! — совсем растерялся я. — Я не нарушал наших клятв верности! Дети были зачаты до брака!

Звучало это, конечно...

— Ты уже говоришь, как эти швейцарский крючкотворы-юристы, — жена вскочила, начала собирать вещи. — Я уезжаю! Боже, боже мой... Какой позор! Что я скажу отцу??

Надо было задержать Агнесс, схватить ее в охапку и не выпускать. Но меня охватило какое-то странное оцепенение.

— Возьми с собой хотя бы Жигана, — я наконец смог начать думать, открыл дверь, крикнул слугу. Тут же к нам вбежали испуганные горничные. Принялись успокаивать Агнесс. Я почувствовал себя лишним, вышел из номера. Прислонился лбом к стеклу. Небо над перевалом нахмурилось, появились тяжелые свинцовые тучи.

***

В итоге я остался вдвоем с Васей. Все прочие отправились на вокзал. Жиган получил приказ следить в оба и беречь. И всё. Самая крупная размолвка у нас за все время. До этого... Да и вспомнить не могу, если честно. Незачем было ссориться.

Оставаться здесь я не планировал, так что отправились прямиком к транспорту. Надо бы перекусить — ехать через перевал даже в хороших условиях часов шесть. Расстояние плевое — тридцать пять километров вроде, но горы, серпантин, ветер, и прочие прелести альпийского маршрута. Но есть не хотелось, утренний дискомфорт никуда не делся, наоборот, появилась какая-то странная тошнота, во рту сушить начало. От нервов, что ли? И я отправил поесть одного Васю. Вот кого можно кормить двадцать четыре часа в сутки — организм большой, топлива надо много. Главное, в жир ничего не переходит — неполных два метра мышц с добродушной улыбкой на физиономии крайней степени загорелости сверху.

Пока афророссиянин ел, я попытался помедитировать и обрести внутреннее спокойствие. Оно мне было очень нужно. Увы, все впустую. Пришлось идти на станцию.

Почтовые кареты впечатляли. Монументальные сооружения. От четырех до шести лошадей в упряжке, каждая размером с быка-рекордсмена. Колеса как мельничные жернова. Пассажирско-багажный салон с солидными широкими ступенями и поручнями для удобства пассажиров. Внутри, как мне сообщили, от пяти до восьми посадочных мест. Пожитки наверху, закреплены на совесть. Смотришь и веришь — такое проедет везде. Танк на гужевой тяге.

Кареты выкрашены в желтое с черным, с гербами почтовой службы. Вселяют уверенность, короче. Даже кучера все как один — здоровенные усатые дядьки с серьезным взглядом. И это на пустяковый перегон, хоть и через перевал.

Нам досталась карета оригинальной расцветки, в полоску, напоминающую Георгиевскую ленту. Полюбопытствовал, откуда такое взялось. Оказалось, что наши и тут отметились. Один из суворовских чудо-богатырей застрял в здешних краях после Альпийского похода. Устроился здесь жить, завёл семью, а его потомки стали заниматься извозом через Симплонский перевал. Вот так, можно сказать, историческая преемственность. Осталось сдать лишние билеты. С этим проблем не возникло — трое попутчиков сразу же начали грузиться. Поглядывали на моего лакея, конечно, внешность неординарная, но зазорным ехать рядом с чернокожим не посчитал никто.

Блин, но чем я отравился? В животе тупая боль, теперь уже в районе пупка, тошнит постоянно. Попробовал выпить чаю — отставил в сторону, чуть не оконфузился прямо за столом. Выпил ударную дозу активированного угля — надеюсь, поможет. Желудочно-кишечные проблемы в дороге — удовольствие ниже среднего.

— Ваше сиятельство, отправляемся, — выдернул меня из бесполезных размышлений Вася. — Просят занять места.

— Да-да, иду, — кивнул я.

Ехать надо все равно, задерживаться в этом крайне живописном месте не очень хотелось.

***