Столичный доктор. Том VI

ПАРИЖЪ. Дуэль принца Орлеанского съ графомъ Туринскимъ состоится завтра и ожидается населенiемъ Парижа съ напряженнымъ любопытствомъ, такъ какъ получила характеръ чисто политической манифестацiи — въ видѣ проявленiй симпатiй къ принцу Орлеанскому.

ПЕТРОЗАВОДСКЪ. Пущенъ въ ходъ Видлицкiй чугунный заводъ Путиловскаго общества. Заводъ построенъ на Ладожскомъ озерѣ для олонецкихъ желѣзныхъ рудъ.

Идея отправиться в Италию через Симплонский перевал принадлежала Агнесс. Мол, после дурдома, в который я превратил свое существование за последний месяц, это будет отдыхом — красивые места, экзотика. Утром выезжаем из Базеля, к полудню прибываем в Бриг, берем почтовую карету — и вечером мы в Италии. Переночуем в гостинице, и с новыми силами доедем до любого университета за пару часов. Необременительная прогулка, если называть вещи своими именами. Многие рекомендуют. Кто числился среди этих советчиков, я не уточнял, да и толку? Мне самому хотелось покоя и тишины. Оформление документов по сделке, постоянные мелкие проблемы в больнице, которые без меня некому было разруливать — всё это в итоге привело к победе пофигизма над моей личностью. В конце концов, полагается мне небольшой отпуск? Сколько можно носиться туда-сюда?

Сказано — сделано. Посмотрим на страну заодно, а то вся Швейцария у нас сосредоточилась в Базеле и окрестностях. А как же те места, что в мое время поминаются чуть не на каждом углу: Цюрих, Монтрё, Райнфалль? А ведь вся страна — неполных четыре сотни километров с запада на восток! Не умеем отдыхать, Евгений Александрович! Да и железнодорожное сообщение здесь развито — не в пример Расее-матушке, прокатиться можно куда угодно.

Короче, сдался. Написал письма, мол, ждите, скоро осчастливлю Италию своими лекциями, готовьте фуршеты. Вырвал из сладкого безделия прислугу, начали собираться. А то Вася уже приступил к интенсивному курсу изучения немецкого с падкими на экзотику горничными. Недавно заметил, как мой лакей вполне уверенно поддерживает беседу с одной из них.

А так — вчерне все дела закончили. Участок на южной окраине под строительство новой больницы оформили. Пятнадцать гектаров живописной долины. Коммуникации рядом, дорогу построят, только работай, товарищ. Объявили конкурс на лучший проект с окончанием в марте следующего года. Вот где скрывалась самая большая засада! Ведь понадобилось вписать все хотелки, а их много!

И напрасно я переживал по поводу мнения коллег. Прямо на душе легче стало, когда пришло письмо от Николая Васильевича, в котором он искренне радовался, что я смогу осуществить грандиозную мечту. И даже лелеял надежду приехать в гости и совместно поработать.

На этом фоне козни герра Фаеша, которые тот пытался чинить, и вовсе мелочью показались. Чванливый дайг тут многим ноги оттоптал, так что мне помогали даже не из любви к великому проекту, и из желания поквитаться. И ситуация просто зависла. Кстати, желчный пузырь он так и не прооперировал.

***

На вокзал мы прибыли вовремя. Очень смешно, конечно, две сотни метров даже ползком преодолевать недолго. Поезд, естественно, местный, в нем вагон первого класса отсутствует. Впрочем, всех удобств там было — шестиместное купе и диваны с обивкой, не очень мягкие. Это по рассказам дежурного по вокзалу, с которым я остановился поговорить, пока Вася с Жиганом грузили вещи.

Ничего страшного, не растаю. Некоторым и второй класс за счастье.

В вагоне действительно оказалось не хуже, чем обещали. Пассажиров в этом самом купе с нами было всего пятеро, места всем хватало. Я пропустил Агнесс к окну, дабы она сполна насладилась альпийскими пейзажами. Читать не хотелось, писать — тем более. Устрою мозгу разгрузку. Рядом со мной сел пожилой католический священник. Такой типичный деревенский падре с орлиным носом и обветренной кожей, наверняка проживший всю жизнь в этих краях. И сутана не из дорогого сукна, скромненькая, повидавшая виды. Взгляд из-за стекол очков профессионально излучал спокойствие и доброжелательность. Второй — молодой человек лет тридцати с нездоровым румянцем, беспрерывно теребивший шляпу. Мелкий клерк или торговец, видно, волновался из-за предстоящей встречи. Напротив меня у окна села дама лет сорока в простой, но опрятной одежде. В довольно большой корзине явно имелись пищевые припасы: запашок сыра чувствовался отчетливо. Я даже вспомнил по этому поводу эпизод из «Трое в лодке, не считая собаки», где рассказчик обеспечил себе пустое купе в переполненном вагоне при посредстве жестокого амбре. Но тут аромат был, конечно, совсем не той легендарной интенсивности. Почти и не мешал, по крайней мере очень скоро я принюхался и он меня ничуть не раздражал.