Столица для поводыря

– Позвольте представить вам, ваше величество, этого достойного юношу. Герман Густавович Лерхе. Действительный статский советник, начальник Томской губернии. – Я едва разглядел в пестроте отражений великую княгиню Елену Павловну и искренне обрадовался, услышав ее голос.

– Я наслышана о вас, сударь. – Маленькая ростом императрица, когда сидела, и вовсе терялась в чрезмерно великом для нее кресле. – Идите же сюда, ближе.

Марии Александровне было явно нелегко выговаривать слова русского языка, так и не ставшего для нее родным. После первых же звуков моего ответа на немецком я успел заметить одобрительную улыбку великой княгини.

– Здравствуйте, ваше императорское величество. – Позвоночник привычно согнулся в поклоне. Жаль только, это гимнастическое упражнение не добавило мыслей в пустую голову. Вообще не представлял себе, о чем говорить с царицей. Мне от нее ничего не нужно. Да и для нее, полагаю, я – только этакая забавная экзотическая зверюшка. Вроде черно-белой болонки, спящей на пуфике.

– Признайтесь, господин Лерхе, – строго кашлянула супруга Александра Второго, – вы ведь все еще чувствуете обиду на моего Никсу? Вы непременно должны его простить. Извольте тут же, немедленно мне это обещать.

– Ну что вы, ваше императорское величество! Как бы я мог посметь…

– Да-да, – отмахнулась женщина. – Это так. И все-таки обещайте мне это.

– От всей души, – снова поклонился я. Осколки… нет, не обиды, скорее разочарования в Наследнике все еще покалывали в самое сердце, но я прекрасно отдавал себе отчет в том, что с таким же успехом можно обижаться на дождь или мороз. И то на стихию – как-то проще. В крайнем случае можно хотя бы выматерить не вовремя свалившуюся на голову влагу, а вот покрыть трехэтажно цесаревича в густонаселенной столице империи – это просто мазохизм. Немедленно найдется добрый человек с отменным слухом, донесет в нужные уши. Да еще от себя добавит…

– Вот и хорошо, – чему-то обрадовалась царица. – У Николая и так не слишком много друзей, чтобы можно было их терять из-за этаких глупостей. Скажите, ведь вы можете называть себя другом цесаревича?

– Почел бы за честь, ваше императорское величество.

– О вас очень хорошо отзывался мой Саша. Обычно он трудно сходится с людьми, но вы ему определенно пришлись по сердцу. Мне говорили, они с Николаем даже изволили спорить по вашему поводу… Александр прост и неискушен, но у него доброе сердце и стальной характер. Наследник престола не таков. Николаю нужно все уметь объяснить. И он пока не в силах понять ваших, сударь, стремлений.

Мария Александровна, отпив малюсенький глоточек какой-то пахнущей травами микстуры, сделала паузу, которой тут же поспешила воспользоваться Елена Павловна:

– Герман у нас – тоже не граф Монте-Кристо. Он, Маша, обычный идеалист. Поставил себе задачу – выстроить царствие небесное в своей холодной дикой Сибири. Родись он во времена Петра Великого, быть бы ему царским наместником от Урала до Великого океана…

– Ну сейчас-то, мадам, нам эти потрясения ни к чему, – возразила царица. – И ваших, княгиня, реформ довольно. Ныне либералов и реформаторов и не перечтешь. А вот верных людей мало. Вот хоть как этот юноша. И тот из столицы сбежать намерен. – И повернулась ко мне. – Ваши прожекты, как мне говорили, обещают стать весьма прибыльным делом. Что же вам, так мила идея сказочно разбогатеть? Не достаточно ли того, что имеете?

– Все мои затеи, ваше императорское величество, не для прибыли. Я лишь хотел бы показать иным пример, как можно все обставить, чтобы всем стало хорошо.

– Вот! – ткнула тонким пальцем в потолок бледно-голубая царица. – Женитесь, милостивый государь, на фрейлине нашей Минни. Это, кажется, Наденька Якобсон? Я верно помню? А предложит государь достойный вашим талантам чин, и всем станет хорошо. И у моих сыновей будет рядом верный человек.

– Простите… – В горле какой-то ком образовался. Чтобы продолжить, пришлось его сначала выкашлять. – Простите великодушно, ваше императорское величество. Боюсь, я буду вынужден отказаться.

– Че-го? – приподняв бровь, неожиданно по-русски выдохнула государыня.

Великая княгиня хихикнула и поспешила спрятать губы за ладошкой.

– Вот именно об этом я вам, ваше величество, и говорила, – пробубнила Елена Павловна из-под украшенной кружевами перчатки.

– Мне сообщали, вас сравнивают со Сперанским, – вдруг раздался голос царя от маленькой, укрытой за ширмой двери. Пришлось снова кланяться. – Скажите, господин Лерхе, вы умны?

– Я этого не знаю, ваше императорское величество. Скорее всего есть множество иных господ умнее меня.

Александр вставил в рот мундштук папиросы и тут же под осуждающим взглядом жены выдернул. Потом только кивнул.

– Любите ли вы охоту? Например, на лося?

– С подхода, ваше императорское величество? На солонцах или с загона? Или вы, ваше императорское величество, лаек предпочитаете использовать?