Столица Российской империи. История Санкт-Петербурга второй половины XVIII века

Княгиня Меншикова, когда-то красавица-амазонка, гарцующая рядом с мужем под шведскими ядрами, теперь сразу постарела, ослепла. Она не выдержала дороги и скончалась в крестьянской избе.

Березов представлял собой в то время малолюдный поселок среди непроходимых болот. Летом — комары и гнус, зимой — мороз в 50 градусов.

Жил Меншиков в Березове свободно, получал на содержание десять рублей ежедневно, что было большой суммой. Возле острога он выстроил на свои деньги церковь, сам тоже помогая с топором и пилой. В этой церкви Меншиков исполнял обязанности дьячка. Сидя на берегу Сосьвы, он любил порассуждать с местными крестьянами о божественном, о святых мучениках. Крестьяне его почитали как великого праведника. Прожив два года в Березове, Меншиков умер в возрасте 56 лет. Через 92 года по распоряжению тобольского губернатора была вскрыта могила Меншикова. Гроб лежал в слое вечной мерзлоты и в нем почти сохранившиеся останки. После этого местные жители объявили князя святым.

Через месяц после отца скончалась княжна Мария — ровно в день своего рождения. Ей исполнилось 18 лет. Скончалась «не столько от оспы, сколько от печали».

За десять дней до ее смерти Петр II распорядился освободить из ссылки Меншиковых-детей. Сына предполагалось записать в полк, а дочерей поселить в деревне, дав им на кормление сто крестьянских дворов. Но милость императора по отношению к Марии опоздала.

Александр и Александра были возвращены в столицу. Анна Иоанновна вернула им большую часть отцовского имущества; Александр стал служить в элитном гвардейском Преображенском полку, а Александра, став фрейлиной, вышла замуж за младшего брата герцога-регента генерал-аншефа Густава Бирона.

Есть неустановленные точно сведения, что в Березов вслед за Меншиковыми приехал тайно князь Федор Долгоруков, давно влюбленный в Марию. Они тайно обвенчались. В семье березовского священника долго хранился барсовый плащ, будто бы подаренный Долгоруким в благодарность за венчание. Говорили, что Мария скончалась не от оспы, а от родов. У нее была двойня. С этими детьми ее и похоронили.

Когда в 1825 г. искали могилу Меншикова, нашли два маленьких гробика с костями младенцев. Гробики стояли на большом гробу из кедра, в котором лежала женщина, покрытая зеленым атласным покрывалом. Сняли его, и «покойник открылся почти свежий; лицо белое с синеватостию; зубы все сохранившиеся; на голове шапочка из шелковой алой материи; на лбу шелковый венчик; шлафрок из шелковой алой материи; на ногах башмаки с высокими каблуками».

По смерти Федора Долгорукова в березовскую церковь прислали по его завещанию золотой медальон с прядью светло-русых волос. Прядь принадлежала, по всей видимости, княжне Марии Меншиковой.

Второй невесте императора не повезло, как и Меншиковой. Княжна Екатерина Алексеевна Долгорукова родилась в 1712 г. и была правнучкой Марьи Долгорукой – жены Ивана Грозного. Правда, Марья пребывала в этом качестве всего один день: царь, обнаружив, что она не девственница, очень огорчился.

Княжна Екатерина провела детство в семье деда, бывшего дипломата в Варшаве, «вкусами и наклонностями она скорее соответствовала западноевропейской цивилизации, нежели чисто русским нравам и обычаям».

В одних воспоминаниях дан портрет Екатерины: «Высока, стройна, с тонкой талией, с роскошными черными волосами, с выразительными глазами, полными страсти. Она была не лишена ума, но горда, надменна, заносчива, бессердечна – характера крутого, энергичного и недоброго, а позднее, в Березове, ее дурное поведение причинило много бедствий семье».

Как и Меншиков, семейство Долгоруковых решило покрепче связать молодого императора с собой. И несмотря на то, что Екатерина была влюблена и готовилась выйти замуж за молодого австрийского графа Милиссимо, ее сделали невестой Петра II.

Леди Рондо рассказывает об этом дне так:

«Все лица высшего круга были приглашены, и, собравшись, сели на скамейках в большой зале: с одной стороны государственные сановники и знатные русские, с другой – иностранные министры и знатные иностранцы. В глубине залы был поставлен балдахин и под ним два кресла, а перед креслами аналой, на котором лежало Евангелие. Много духовенства стояло с каждой стороны аналоя.

Когда все разместились, император вошел в залу и говорил со многими лицами; княжну с матерью и сестрой привезли в императорской карете; впереди невесты в карете ехал брат ее, обер-камергер, а за ней следовало множество императорских экипажей. Брат проводил княжну до дверей залы, где ее встретил царственный жених и отвел к одному из кресел, а в другое сел сам.

Прекрасная жертва (леди Рондо имеет в виду Екатерину Долгорукову) была одета в платье из серебряной ткани, плотно охватывавшее ее стан; волосы, расчесанные на четыре косы, убранные множеством алмазов, падали вниз, маленькая корона венчала голову, длинный шлейф ее платья не был несен. Княжна имела вид скромный, но задумчивый и лицо бледное».