Столица

Последнее замечание означало, что процесс приготовления достиг высшей точки и длинные хрустящие листья будут сейчас любовно перевернуты в последний раз. Лакей замер в почтительном ожидании, а майор сам положил на серебряную тарелочку два-три листочка для пробы Монтэгю.

— Ну как?— спросил торжествующий хозяин.— Салат хорош только в том случае, если он не сладок и не горек, а заправлен в самый раз.— И, с беспокойством следя за выражением лица Монтэгю, майор добавил: — Если он хоть чуточку горчит—скажите, и мы его отошлем. Это им не впервые.— Но салат не горчил, и майор наложил порцию себе, после чего лакей подхватил со стола пустой салатник.

— Я слышал, будто этот салат — единственная столовая зелень, полученная нами в наследство от римлян,— заметил старичок, пережевывая сочные курчавые листочки.— О «их еще Гораций упоминает, помните? Но все, о чем я рассказал, происходило с Симзом в молодости. Однако, когда его сын стал уже взрослым, он вторично женился на какой-то хористке.

Вслед за салатом майор проглотил еще один коктейль. Вначале обеда Монтэгю заметил, что у него трясутся руки и слезятся глаза; но сейчас, после обильных возлияний, майор снова был полон сил и — если это только возможно — еще более неистощим на анекдоты. Монтэгю подумал, что наступило самое подходящее время, чтобы завести речь об интересующем его вопросе, и когда подали кофе, он сказал:

— Вы не возражаете против небольшого делового разговора после обеда?

— Если с вами, то нет,—ответил майор.— Но какие у вас там дела?

Монтэгю сообщил ему о предложении своего приятеля и описал изобретение. Майор внимательно выслушал до конца; подождав, Монтэгю спросил:

— Что вы об этом думаете?

— Изобретение ровно ничего не стоит,— решительно буркнул майор.

— Почему же?

— Да потому что, если б оно чего-нибудь стоило, компании давно пустили бы его в ход, а вашему приятелю не заплатили бы ни гроша.

— Но у него патент!— возразил Монтэгю.

— А черта им в этом патенте! — воскликнул майор.— Что для юриста большого концерна какой-то патент? Изобретение возьмут и пустят его в ход от Майями до Техаса, а если он вздумает подать в суд, они так запутают дело всякими техническими премудростями и увертками, что и в десять лет не распутаешь, и пока он его будет распутывать, то сто раз разорится на процессе.

— Неужели так бывает?—спросил Монтэгю.

— Бывает!—вскричал майор.—Это случается так часто, что можно сказать, только так и бывает.— А вас, по-видимому, просто хотят поймать на удочку.

— Вряд ли,— ответил тот,— этот человек мне друг...

— У меня есть прекрасное правило: никогда не вступать в деловые отношения с друзьями,— угрюмо проговорил майор.

— Но послушайте,— возразил Монтэгю и привел множество доказательств, пытаясь убедить майора в своей правоте. Тот минуты две сидел молча и размышлял; вдруг он воскликнул:

— Все ясно! Я понял, отчего никто не желает этого изобретения.

— Отчего же?

— Виноваты угольные компании! Они обвешивают пароходы на угле, и, конечно, им невыгодно правильно взвешивать уголь.

— Нет, в данном случае дело не в этом,— сказал Монтэгю.— Ведь приспособления не желают брать сами пароходные компании.

— Еще бы,—воскликнул майор,—вполне понятно: с ними делятся выручкой.— И он от души расхохотался, глядя на озадаченного Монтэгю.

— Вам что-нибудь известно об этом доподлинно? — спросил Монтэгю.

— Ровным счетом ничего,—сказал майор.— Я вроде того немца, который так погрузился во внутреннее созерцание, что из отвлеченных принципов дедуцировал вид слона. Но мне вдоль и поперек известны приемы большого бизнеса, и уж поверьте, если изобретение действительно стоящее, а компании почему-то от него отказываются, то причина тут может быть только одна; держу пари, что если бы вы начали расследование, то непременно натолкнулись бы на что-нибудь в этом роде! Прошлой зимой я плыл пароходом на юг, и когда мы приближались к порту назначения, я увидел, что за борт выбросили тонну, а может быть и две, совершенно доброкачественных продуктов; я навел справки и выяснил, что кто-то из заправил компании держит ферму и поставляет на пароход разную снедь — и каждый рейс отдается приказ избавляться от определенного количества припасов!

Лицо Монтэгю омрачилось.

— Как же майору Торну бороться с такими махинациями?— спросил он.

— Не знаю,—ответил, пожав плечами, майор,—в таких случаях обращаются к юристу, и притом к хорошо ориентированному. Вот Хоукинс — тот мог бы вам посоветовать. Наверное, он рекомендовал бы подстрекнуть к забастовке портовых: грузчиков; это парализовало бы пароходные компании и заставило бы их прийти к какому-нибудь соглашению.

— Ну, это уж вы шутите! — воскликнул Монтэгю.

— Во-все нет,— сказал майор, снова рассмеявшись.— Так всегда делается. У нас в городе есть один строительный трест, который систематически избавляется от своих конкурентов тем, что вызывает на их предприятиях забастовки.

— Как же это делается?