Столкновение

— Ты только посмотри, в каких роскошных лимузинах разъезжают наши «несчастные» эмигранты! — Кольао сплюнул.

Камарго, прищурившись, разглядывал водителя лимузина — щуплого немолодого мужчину в кожаной куртке.

— Что-то я этого типа не знаю, — пробормотал «парагваец». — А ведь все здешние чилийцы у меня на заметке.

Уложив саквояж в багажник, водитель — это был Гвидо Папьано — уселся за руль. Рядом с ним сел Паскуаль Валенсуэла. Приземистый «мерседес», легко взяв скорость, помчался по пустынным в этот рассветный час улицам городской окраины с ее однотипными домами недавней застройки.

Сзади, стараясь держаться подальше, чтобы не слишком бросаться в глаза, неотступно следовал «шевроле», которым уверенно правил Камарго.

Вдруг «мерседес» остановился. Водитель вышел из машины, открыл капот, склонился над мотором.

«Шевроле» проскочил мимо. Метров через двести притормозил возле кафе для автомобилистов.

— Две кока-колы, — попросил Камарго подошедшего к машине официанта. «Парагваец» прилично говорил по-итальянски: видно, не первый месяц обретался в Италии.

Через минуту официант вернулся, неся на подносе бутылки и стаканы. Он хотел, как положено, с наружной стороны машины зацепить поднос (специальными зацепками) за открытое окошко, но Камарго махнул рукой:

— Не надо. И стаканы тоже можете унести обратно. — Он взял с подноса бутылки и добавил: — Получите с нас сразу же.

Расплатившись, они прямо из горлышка опорожнили бутылки, не переставая наблюдать за «мерседесом».

Кольао выругался сквозь зубы. Что у них там стряслось?

Но вот шофер в кожаной тужурке захлопнул капот и уселся на свое место. «Мерседес» медленно, как-то неуверенно покатил вдоль бровки тротуара. Похоже, у них там что-то с мотором?

«Шевроле» двинулся следом.

Свернув за угол, «мерседес» подкатил к широкому приземистому зданию, с фасада которого огромные буквы возвещали, что здесь находится механическая мастерская «Святой Франциск». Водитель, не выходя из машины, переговорил о чем-то со служителем у входа и осторожно съехал по пологому спуску в подвальный гараж.

— Мог бы на такси пересесть. Интеллектуал недоделанный! — ругнулся сержант. — Надо же такое придумать: чинить машину по дороге в аэропорт!

«Шевроле» остановился неподалеку от входа в гараж. Камарго вышел из машины и залез под капот, делая вид, что занялся починкой.

Прошло полчаса. В гараж въезжали автомобили, выезжали из него. Но «мерседес» не показывался.

«Парагваец», тряпкой вытирая руки, испачканные в масле, подошел к служителю, восседавшему на табурете у входа, завел с ним разговор о том, что вот, мол, не тянет почему-то мотор, требуется совет специалистов.

— А вы пройдите в гараж, — сказал служитель. — Контора — по правую руку. Скажите, что вам нужен механик.

Ансельмо Камарго спустился в подвал и замер, оглядываясь тревожно и с недоумением. Просторный зал, машин в нем — раз-два и обчелся, а «мерседеса» нет! Напротив одних ворот — другие ворота: с параллельной улицы, надо полагать. «Удрали! — понял наконец Камарго. — Удрали, проскочив гараж насквозь! Потому они и на машине были такой мощной, чтобы ускользнуть наверняка!»

«Парагваец» и Кольао выложили эту историю лейтенанту, когда, встретив его в Риме, ехали из аэропорта в гостиницу. Они перебивали друг друга, горячились, стараясь объяснить, что делали все, как надо, как положено, что их «шевроле» шел следом за «мерседесом» неприметно, что операция провалилась не по их вине.

— По чьей же тогда? — сухо бросил лейтенант и умолк. Он упорно отмалчивался до самой гостиницы, хотя и продолжал внимательно слушать своих незадачливых помощников.

За квартал до отеля Фуэнтеальба и Кольао вышли из машины — ни к чему, чтобы их видели втроем: Камарго живет здесь довольно давно, и кто знает, не попал ли он кому-нибудь на заметку как человек, связанный с резидентурой чилийской хунты?

Понедельник стер с лика улицы, с лиц прохожих воскресную умиротворенность: город жил заботами новой недели. Люди спешили по своим будничным делам.

— Мой лейтенант, — зло чеканя слова, начал Кольао, — я вижу, всю вину за провал операции вы намерены свалить на меня и Камарго. Не выйдет! Во всем виноваты вы! Именно вы, не делайте невинных глаз. Кто переиначил весь план операции? Вы! Я настаивал на том, что, прежде чем менять план, следует посоветоваться со здешним резидентом нашего управления, — вы не захотели прислушаться к моим словам. Я предупреждал, что наружное наблюдение за Паскуалем Валенсуэлой может вспугнуть его, — вы не посчитались с моим предупреждением. Так кто же виноват? Вы, мой лейтенант!

— Тише! — цыкнул Фуэнтеальба на разошедшегося сержанта. — Прекратите истерику.

Сержант разом умолк, будто натолкнулся на невидимую стену. Но вот машина подъехала к отелю. Возле подъезда Кольао остановился.

— Лейтенант! — Он разлепил недовольно поджатые губы. — По возвращении в Сантьяго… — Кольао старался говорить сдержанно, — я подам докладную записку и в ней подробно изложу все обстоятельства дела.