Столкновение

Ох, не зря Орден потряс мошной, организовав ей путешествие на другую сторону мира, не зря… Жрица на секунду прикрыла глаза, вспоминая первые дни пребывания Вадима в поместье. Она совершенно не собиралась его учить. Кому нужен воспитанник-человек? С самого начала Орден интересовало семя пришельцев и возможность получить в род и соответственно в свое распоряжение взрывную силу землян. Полудюжина верных послушниц, владеющих магией и специально отобранных знающими жрицами, послужили живыми сосудами. Планы, сотни лет лелеемые в тайне от остального мира, скоро получат воплощение в жизнь. Околдованный парень был неутомим. Что-что, а на новых курочек кочеты всегда падки. Жертве ментального штурма планировалось подтереть память и выпустить из поместья примерно через седмицу, но так уж сложилось, что человек на третий день смог избавиться от ментального внушения…

Ученик меж тем, перестав выглядеть обескровленным трупом, отряхнул со штанов пыль и плюхнулся в соседнее кресло. Избавленная от яда Иранга спала сном младенца на зеленом газончике возле тренировочной площадки. Ей не привыкать, «волчицы» с пяти лет приучаются к спартанским условиям.

— Как хотите, но на сегодня я — пас… — выдавил Вадим из себя, в следующий момент повторяя «подвиг» инструктора. Миг — и все еще бледная щека коснулась спинки кресла, а рука воспитанника бессильно свесилась вниз.

Жрица осторожно коснулась лба уснувшего мертвецким сном человека, легким движением пальцев убрав с его глаз отросшие за три месяца волосы. Сон — лучшее лекарство, особенно для тех, кто выложился на полную, изрядно прибрав сверху.

Вадим проснулся там же, где его свалил подлый удар Морфея. Звуковой полог надежно защищал поместье от звуков с улицы и не давал им перебраться через высокий забор из красного кирпича и вырваться наружу. Зато местные родственники сверчков, не тревожимые извне, выдавали громогласные рулады, под крышей дома пищали ночные нетопыри, на широкой веранде сами собою поскрипывали опаленные дневным зноем половицы. Нагретый за день камень мощеной дорожки медленно отдавал тепло.

Потянувшись всем телом и размяв затекшую от неудобной позы шею, Вадим прислонился затылком к изогнутой спинке кресла. В широко открытых глазах парня отражались мерцающие звезды. Постепенно блеск небесных игл затмило сияние выползающего из-за гор гигантского диска, украшенного вихрями циклонов и синевой океанов.

В тот вечер Нелита — око богини жизни, точно так же натужно карабкалась по темным силуэтам гор, стараясь закрыть собою небосвод. Скосив глаза на пустующее по правую руку кресло, он в тысячный раз подумал о человеческой глупости, самонадеянности и самомнении. Судьба любит играть с дураками в забавные и веселые игры, шпыняя последних острым жалом в мягкое место. Говорят — дуракам везет. Сказал бы он, как им везет…

Раскинув руки в стороны, Вадим представил себя несущимся навстречу небесной соседке. И вот уже не она штурмует небесную твердь, а он взлетел на тысячи миль и окунулся в отраженный блеск океанов. Не ощущая под собой изгибов плетеного кресла, он купался в безбрежной сини и наслаждался свалившимся на него чувством свободы.

Набежавшие с запада тучи разбили хрустальное очарование ночи. Тихо скрипнула дверь. Легкую поступь служительницы Тайли ни с чем нельзя было спутать. Биологический радар, как всегда, показывал размытую «кляксу». Вадим посетовал наличные неудачи на данном поприще. Что ни говори, догнать и перегнать оркскую кудесницу — это вам не фунт изюму схарчить. Расти ему еще и расти… Покамест остается глотать пыль от показывающей чудеса в тонких магических плетениях жрицы, зато в ментале есть существенные подвижки. Ныне у него есть все шансы больше не попасть на крючок мага-менталиста. Хотя как знать… Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Мысли парня сорвались на события трехмесячной давности. В голове бурой дымкой поднялись клубы воспоминаний…

Ловко его Миледи подсекла на площади, нечего сказать. «Бабуся», ко всем прочим талантам, оказалась виртуозом в ментальных науках. То-то у него отшибло чувство опасности! Поплелся за орчанкой, как осел за морковкой… Адекватное восприятие мира тогда отбило у него напрочь — Миледи полоскала мозги почище тети Аси с заляпанной вареньем скатертью. Только на третий день пребывания в поместье череп землянина начала сверлить мысль: «Какого хрена?!» Какого хрена он поперся за орчанкой, и почему в памяти зияют пугающие провалы? Это «ж-ж-ж» — неспроста. Плюшевый медведь наличном опыте усвоил непреложную истину… Засим выходило, что ему активно подтирали память, а он — ни сном ни духом… Кем надо быть после этого? Пентюх ушастый, повелся на морковку! Тихо закипая, он не замечал клубящегося за спиной темного облака ярости. Шагнувшая за порог Иранга, получив удар «плетью», кулем свалилась посреди комнаты. Связав орчанку, Вадим привел ее в чувство:

— Здравствуй, Иранга!

— Не могу пожелать тебе того же, — окрысилась инструктор.

— С чего такая немилость? — Улыбка Вадима больше подошла бы какому-нибудь маньяку, расчленяющему по ночам шлюшек.