Столкновение

— Еще как, но потом отстали, когда их вместе с приборами с огорода вымело. Я им напомнила, что ты запретил к дереву соваться, нет, все равно полезли, а двоих, самых настырных, приложило так, что они у беседки свалились, и никто к ним подойти не может. Эта парочка лежит, то ли живые, то ли мертвые, остальные хороводы вокруг водят, а приблизиться не получается. Военных понабежало, маги прискакали, руки заламывают, сделать ничего не могут…

— Наташ, покороче, пожалуйста.

— Я с детьми их вытащила, барьер пропустил нас, вот нас и оставили тут жить. Теперь я у них за лаборанта числюсь, приборы туда-сюда таскаю.

— Почему-то я так и думал.

— И почему ты так думал, интересно? Поведай, будь добр, глупой бабе, чем я с детьми от других отличаюсь? — выгнула бровь Наталья, усевшись напротив хозяина и поставив локти на стол.

— Тем, что я вас в дом пустил. По магическим законам вы теперь числитесь младшими членами рода. Вот так, родственница. Мэллорн делится с вами родовой энергией, да так, что у мелких магические таланты проснулись. Другие в род ни с какого боку не входят, посему и допуска у них нет.

— А твоя, с Хабаровска?

— Ирина?

— Да, она тоже принята в род? Мне интересно — в роли кого? Родственничек…

— К чему вопрос, Наташ?

— К тому, что твоих девок привозили с Хабаровска. Пчелка и шагу сделать не смогла, а чернявая почти до могильной оградки дошла. Что скажешь? — Наталья сложила руки на груди, подперев ими молочно-белый бюст, чуть не выпрыгнувший из разреза серого домашнего платья.

— Такту в тебе, как у слона из посудной лавки. Никакого уважения, — покачал головой Вадим. — Насчет Пчелки — она давно отжужжала, а Ира — моя женщина, если хочешь — гражданская супруга.

— Наш пострел везде поспел, — усмехнулась Наталья. — Не дуй губу, я не собираюсь тебя осуждать или обсуждать. Не мое дело. Девка она красивая, повезло тебе. Как она вояк отшивала, любо-дорого посмотреть было.

Ирина… Вадим улыбнулся, на душе стало теплее. Образ любимой делал хмурый, неприятный день светлее. И когда он стал думать о ней, как о любимой?

С улицы донесся хриплый лай Снежка.

— Что там? Наташ, глянь, пожалуйста, — попросил Вадим, ставя кружку с недопитым чаем на стол.

Наталья встала из-за стола, подошла к окну и чуть отодвинула занавеску. За воротами дома горели фары нескольких машин и мелькали людские силуэты. Пока женщина стояла у окна, Вадим мысленно колотил себя по лбу, кляня за то, что не удосужился оставить снаружи охранные модули и совсем упустил из виду приглашенных с Иланты магов. Охранный периметр он преодолел, но кто сказал, что его дом остался без наблюдения? Теперь придется пожинать плоды собственной глупости и неосмотрительности.

— Похоже, за тобой пришли, родственничек, — сказала Наталья, глядя на начальника научного полигона и двух военных за его спиной. Суровая троица, будто бы в нерешительности, остановилась возле калитки.

— Похоже, — ответил Вадим, получив картинку с отправленного во двор модуля.

Один из военных приложил ко рту громкоговоритель и потребовал от нарушителя сдаться на милость властям…

— Чего он там лопочет? — будто бы не расслышав требований, переспросил Вадим.

— Хенде хох, говорит, руки в гору, без глупостей, и тогда тебе ничего не будет.

— Я что, похож на наивного чукотского юношу? — удивился Вадим.

— Если только в профиль.

Вадим предупреждающе махнул рукой. Второй модуль-разведчик принес в клювике интересную информацию. Проникновение на охраняемую территорию вояки восприняли всерьез. Сумневаться в оном не давали снайперы, разместившиеся на чердаках соседних домов и втором этаже ширшихинского особнячка. Компанию стрелкам составляли две боевые тройки магов, оттянувшиеся за спины переговорщиков. Возможно, были и еще, но они скрылись под визуальными пологами, оставшись не обнаруженными модулем.

Получив разведданные, Вадим ненадолго выпал из реальности. Жестокая школа Миледи отучила его кидаться на противника очертя голову. Тактика атаки в лоб имела дурную привычку оканчиваться суровой головной болью. С другой стороны, сохранить прежний статус-кво уже не получится. Нельзя оставлять все как есть, иначе сам не заметишь, как к тебе на шею взобрался кучер, свесил ножки и радостно погоняет медленно плетущуюся двуногую клячу. На фиг, на фиг! Ему и так жизнь поломали, изрядно плюнув в душу.

— Так, родственница, сиди тихо, не рыпайся и ничему не удивляйся, — принял решение Вадим.

— Я уже давно ничему не уди…вляюсь, — ответила Наталья, сглатывая тугой комок и вытаращив глаза на копию Вадима, возникшую рядом с оригиналом. — Беру слова обратно.