Столкновение миров

То, что он увидел, бросая украдкой взгляды, было местностью, в которой, казалось, ничто не смогло избежать омертвляющего начала. В лунном свете она показалась обширной пустыней, хотя и обставленной деревьями. Теперь Джек понял, что это была вовсе не «пустыня». То, что он принял за красноватую разновидность песка, было рассыпчатой порошкообразной почвой. Казалось, что человек может увязнуть в ней по щиколотки, если не по колени. В этой истощенной, сухой почве произрастали несчастные деревья. При внимательном рассмотрении они оказались такими же, какими они показались ночью: такие же покрученные, словно они изо всех сил пытались спрятаться под свои извивающиеся корни. Это было нехорошо, во всяком случае, для рационального Ричарда. Но, глядя на одно из этих деревьев искоса, краешком глаза, видишь живое существо в муках: напрягшиеся ветви были руками, воздетыми к искаженному мукой лицу, застывшему в крике.

Пока Джек не смотрел в упор на деревья, он видел до последней черточки их искаженные лица, открытый буквой «О» рот, неморгающие глаза и свисающий нос, длинные, вымученные морщины, бороздившие щеки. Они проклинали, умоляли, кричали на него. Их неслышные голоса пеленой висели в воздухе. Джек застонал. Как и все Проклятые Земли, эти деревья были отравлены.

Красноватая земля на многие мили протянулась по обе стороны, то здесь, то там усеянная маленькими островками травы, желтой, как моча или новая краска. Если бы не ужасный цвет длинной травы, эти места напоминали бы оазисы, потому что рядом с каждым было маленькое, круглое озерцо воды. Вода была черной, с нефтяными пятнами на поверхности. Однако плотнее, чем вода и нефть. Когда поезд проезжал мимо второго такого оазиса, то Джек увидел, как на поверхности воды появилась рябь, и Джек с ужасом подумал, что сама черная вода тоже была живым существом, испытывающим такие же муки, как и деревья, на которые он более не хотел смотреть. Затем он на мгновение увидел, как гладь озера вспорола чья-то широкая черная спина или бок, который повернулся, и тогда появилась широкая хищная пасть, щелкающая зубами. Намек на чешую, которая бы переливалась, если бы сама лужа не обесцветила ее. «О Боже, — подумал Джек, — это была рыбина?» Джеку показалось, что она была двадцать футов длиной, слишком большая, чтобы жить в такой маленькой лужице. Длинный хвост ударил по воде, и огромное создание снова нырнуло в то, что, должно быть, являлось приличной глубиной. Джек поднял голову и посмотрел на горизонт, и показалось, что на мгновение его острый взгляд поймал круглые очертания головы, выглядывающей из линии горизонта.

И вновь, как и в случае с тем Лох-Несским чудовищем, или чем бы оно там ни было, он был потрясен внезапным искажением обычных вещей. «Ради Христа, как голова могла выглядывать из-за горизонта?»

Потому что горизонт на самом деле не был горизонтом. Всю ночь и еще какое-то время, пока он по-настоящему не разглядел, что ограничивало его обзор, он решительно недооценивал размеры Проклятых Земель. Когда солнце вновь начало восхождение на свой престол, он наконец-то понял, что находился в широкой долине и края, виднеющиеся вдали со всех сторон, были не краем света, а зубчатыми вершинами окружающих холмов. Он вспомнил о гуманоиде с крокодильим хвостом, который спрятался за маленький сарай. Может быть, он всю ночь преследовал Джека, ожидая, когда тот заснет?

«У-У» — Поезд шел через долину, двигаясь со скоростью, сводившей Джека с ума.

Он бегло осмотрел вокруг себя всю линию холмов, но ничего не увидел, лишь солнечный свет нового утра позолотил вершины возвышавшихся вдали гор. Джек повернулся, сделав полный круг на носках вокруг себя, на мгновение страх и напряженность полностью заслонили его усталость. Ричард спал, прикрыв одной рукой глаза. Что угодно и кто угодно могли идти, не отставая от них, ожидая их выхода из этой долины.