Столкновение миров

Джек почувствовал, что его кожа зудит и чешется. Он уже сбросил на пол кабины сераповидное верхнее одеяние, заменившее ему пальто Майлеса П. Кигера. Еще до полудня он так же сбросил домотканную рубашку. Во рту у него стоял ужасный вкус, кислое сочетание ржавого металла и гнилых фруктов. Пот, по лбу стекавший с волос, заливал глаза. Он настолько устал, что начинал стоя засыпать с открытыми, залитыми щиплющим потом глазами. Он видел огромные стаи ужасных собак, которые рыскали по холмам, красноватые облака над головой, которые пытались достать его и Ричарда своими длинными, словно языки пламени, руками дьявола. Когда он почти уже засыпал, то увидел Моргана из Орриса, одетого во все черное, мечущего молнии во все стороны, которые разрывали земли на огромные, пыльные воронки и кратеры.

Ричард простонал и забормотал: «Нет, нет, нет».

Морган из Орриса растворился, подобно туманному облачку, и Джек открыл глаза.

— Джек? — позвал Ричард.

Красная земля, простирающаяся перед поездом, была пустынна, если не замечать почерневшие следы огненных шаров. Джек потер глаза и посмотрел на сладко потягивающегося Ричарда.

— Да, — сказал он. — Как ты себя чувствуешь?

Ричард полулежал на жестком сидении и, часто моргая, смотрел на него: его лицо было серым, изможденным.

— Извини, что спросил, — сказал Джек.

— Нет, — ответил Ричард. — Мне лучше, правда. — Джеку показалось, что, хоть частично, его напряжение спало. — У меня по-прежнему болит голова, но мне лучше.

— Ты очень шумел во… мм, — сказал Джек, не зная какую долю реальности способен перенести рассудок Ричарда.

— Во сне? Да, наверное, так оно и было, — мускулы на лице Ричарда задвигались, и впервые Джек не напрягся в ожидании крика. — Я знаю, что сейчас я не сплю, Джек. И я знаю, что у меня нет никакой мозговой опухоли.

— А ты знаешь, где ты находишься?

— На том поезде. Поезде того старика. Там, что он называл «Проклятыми Землями».

— Да, черт меня побери, — сказал, улыбаясь, Джек. Из-под сероватой бледности на лице Ричарда проступил румянец.

— Что же произошло? — спросил Джек, по-прежнему не совсем уверенный в том, что может доверять перевоплощению Ричарда.

— Но я знал, что не сплю, — сказал Ричард, и его щеки покраснели еще больше. — Я думаю, что… Я думаю, что наступило время, когда пора перестать сопротивляться этому. Если мы в Территориях, значит мы в Территориях, как бы это ни было невозможно.

Их взгляды встретились, и отпечаток юмора в его лице ошеломил Джека.

— Ты помнишь те огромные, солнечные часы внутри Депо? — Когда Джек утвердительно кивнул головой, Ричард продолжил: — Ну, именно это, на самом деле… когда я их увидел, я понял, что не придумываю. Потому что я знал, что не могу придумать подобную вещь. Не могу… просто… не могу. Если бы я собирался изобрести примитивные часы, то у них бы были разные колесики и большие шкивы… они не были бы так просты. Поэтому я их не придумал. Поэтому они были реальными, и все остальное тоже было реальным.

— Хорошо, как ты сейчас себя чувствуешь? — спросил Джек. — Ты долго спал.

— Я по-прежнему чувствую такую усталость, что мне трудно держать голову. В общем, я боюсь, что не очень-то хорошо себя чувствую.

— Ричард, мне нужно спросить вот что. Есть ли какая-нибудь причина, из-за которой ты боишься ехать в Калифорнию?

Ричард опустил глаза и отрицательно покачал головой.

— Ты когда-нибудь слышал о том, что называется Черным Отелем?

Ричард продолжал качать головой. Он говорил неправду, но, насколько понял Джек, он воспринимал такую долю реальности, какую мог вынести его рассудок. Всему остальному, Джек внезапно исполнился уверенности, что еще многое оставалось, придется подождать. Может быть, до тех пор, пока они на самом деле не доберутся до Черного Отеля. Двойник Раштона, двойник Ричарда: вдвоем они доберутся до места, которое одновременно является и домом, и тюрьмой Талисмана.

— Ну, хорошо, — сказал Джек. — А ты можешь нормально идти?

— Думаю, что да.

— Хорошо, потому что сейчас я хочу кое-что сделать. Я имею в виду то, что теперь ты не умираешь от мозговой опухоли. И мне потребуется твоя помощь.

— В чем дело? — спросил Ричард. Он вытер дрожащей рукой лицо.

— Я хочу открыть пару тех ящиков, что находятся в вагоне-платформе, и попытаться достать нам какое-нибудь оружие.

— Я ненавижу оружие всеми фибрами моей души, — сказал Ричард. — Тебе бы тоже следовало. Если бы ни у кого не было оружия, твой отец…

— Да, и если бы у свиней были крылья, они бы летали, — ответил Джек. — Я точно уверен, что за нами гонятся.

— Ну, может быть, это мой отец, — с надеждой в голосе сказал Ричард.

Джек что-то проворчал и перевел рычаг из первой щели во вторую. Поезд ощутимо начал терять скорость. Когда он наконец остановился, Джек перевел рычаг в нейтральное положение.

— Ты сможешь нормально слезть, как ты думаешь?

— Ну, конечно, — ответил Ричард и быстро встал. Но его ноги подкосились, и он рухнул на скамью. Лицо стало еще более серым, чем прежде, на лбу и верхней губе выступили капельки пота. — Ох, наверное, нет, — прошептал он.