Столкновение миров

Он пожал плечами и подал счет. Он даже немного улыбнулся, как бы говоря: «Ты же видишь, в чем дело, малый, в Оутли время идет как по дешевым карманным часам, которые забыли завести с 1971 года, оно даже ползет назад». Но его глаза не улыбались. Его глаза следили за лицом Джека со спокойной, кошачьей наблюдательностью.

— Это, конечно, немного, — проговорил медленно Джек, при этом размышляя о том, что «Оутлийская Пробка» — это заведение, куда вообще никто не заходит. Доллар в час — хорошая плата, если ты ничего не делаешь; в таком месте, возможно, и доллар в час достаточная плата.

— Да, — согласился Апдайк, возвращаясь к вычислениям. — Немного.

Голос твердо напомнил Джеку, что он может согласиться с этим или уходить. Переговоров не будет.

— Наверное, я согласен, — сказал Джек.

— Что ж, это хорошо, — отозвался Апдайк. — Тогда прямо сейчас нужно заняться кое-какими делами. От кого ты удираешь и кто тебя ищет? — Его карие глаза опять уставились на Джека и сверлили его. — Если кто-то выслеживает тебя, я не хочу, чтобы они вмешивались в мои дела.

Это не нарушило самоуверенности Джека. Возможно, он был не самым умным ребенком, но достаточно сообразительным, чтобы догадаться, что ему не обойтись в дороге без новой Версии для возможных нанимателей. Это была Версия Номер 2 «Злой Отчим».

— Я из маленького городка в Вермонте, — начал он. — Фендервилл. Мама и папа развелись два года назад. Отец захотел забрать меня к себе, но суд присудил меня матери. Они все это время судились.

— Ерундой занимались, — Апдайк опять вернулся к своим счетам и согнулся над калькулятором, почти касаясь носом клавиш. Но Джеку показалось, что он слушает очень внимательно.

— Ну, а потом папа уехал в Чикаго и получил работу на заводе, — продолжал Джек. — Он писал мне почти каждую неделю, но прекратил писать, когда Аубри побил его. Аубри это…

— Твой отчим, — сказал Алдайк, и на мгновение Джек утратил самообладание. В голосе Апдайка не было сочувствия. Напротив, казалось, что Апдайк почти смеется над ним, как будто он знает всю эту историю, и она значит для него не больше, чем куча грязного белья.

— Да, — ответил он. — Мама вышла за него полтора года назад. Он бил меня.

— Досадно, Джек. Очень досадно. — Теперь Апдайк глядел на него саркастическим и недоверчивым взглядом. — И теперь ты направляешься в Шайтаун, где вы с отцом наконец-то будете счастливы.

— Да, я надеюсь, — сказал Джек, и внезапно у него перехватило дыхание. — Я знаю только, что мой настоящий отец никогда не повесит меня за шею в моем собственном шкафу.

Он оттянул воротник куртки, показывая отметину. Теперь она поблекла; но в то время, как он был в «Золотой Ложке», это было ужасное багрово-красное пятно, как клеймо. Но в «Золотой Ложке» ему не пришлось показывать его. Это была, разумеется, та самая отметина, которую оставил корень, чуть не оборвавший его жизнь в другом мире.

Он с облегчением увидел, как глаза Смоки Апдайка удивленно расширились, как будто он был потрясен. Он наклонился вперед, рассыпав несколько розовых и желтых листков.

— Это сделал твой отчим?

— Поэтому я решил удрать.

— А он не придет сюда искать свою машину, мотоцикл или бумажник?

Джек мотнул головой.

Смоки посмотрел на Джека еще секунду и нажал клавишу «ВЫКЛ» на калькуляторе.

— Пойдем на склад, малыш, — сказал он.

— Зачем?

— Посмотрим, сможешь ли ты на самом деле перевернуть бочку. Если ты сможешь прикатить бочку, когда мне будет нужно, я возьму тебя.

4

Джек показал, к удовлетворению Смоки Апдайка, что может поставить один из больших алюминиевых бочонков на ребро и прокатить его вперед. Ему даже удалось сделать это довольно лихо.

— Ладно, неплохо, — сказал Апдайк. — Ты, конечно, мал еще для такой работы и, скорее всего, заработаешь грыжу, но меня это не волнует.

Он сказал, что работать надо с двенадцати утра до часу ночи. («Конечно, если не свалишься раньше. Тебе будут платить каждый день после закрытия. Наличными».)

Они вернулись назад и встретили Лори, одетую в темно-синие баскетбольные шорты, такие короткие, что из-под них выглядывали уголки трусиков, и блузку без рукавов. Ее белокурые волосы были заколоты на затылке пластиковыми заколками. Она курила «Пел Мел», конец сигареты был обслюнявлен и сильно выпачкан помадой. Между грудей у нее болтался большой серебряный крестик.

— Это Джек, — сказал Смоки. — Сними из витрины объявление о найме.

— Беги, малый, — сказала Лори. — Пока еще не поздно.

— Заткни свою пасть.

— Только с твоей помощью.

Апдайк шлепнул ее по заднице, не любовно, а достаточно сильно, чтобы отбросить к стойке. Джек моргнул и подумал, что такой же звук издавал бич Осмонда.

— Мужлан, — пробормотала Лори. Ее глаза блестели от слез… и все же казались счастливыми, как будто все идет так, как ей хочется.

Беспокойство Джека стало отчетливее, острее… он был почти напуган.

— Не давай нам вмешиваться в твои дела, малыш, — сказала Лори, мотнув головой в сторону объявления. — И все будет в порядке.