Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность

В данный момент эта благородная идея, однако, является чистой утопией. Политический климат в Кашмире исключительно тяжелый и мрачный. Некий памфлет, выпущенный одной группировкой сторонников джихада в Пакистане некоторое время назад, также призывает к жертвам, чтобы финансировать эту борьбу: «итоговый гонорар» за разжигание джихада составляет 140000 рупий; автомат Калашникова оценивается в 20 000 рупий; одна пуля — 35 рупий, а радиотелефона «Кенвуд» 28 000 рупий.

11 сентября для людей, которые живут здесь, ничего не изменило. Группировка «Джайш-э-Мухаммед» через несколько дней совершила жестокий террористический акт в Шринагаре. Погибло более сорока человек. Это та же самая группировка, которая несколькими неделями позже уничтожила группу христиан в пакистанском городе Бахавальпур. Причина, по которой эту группировку не разоружили, состоит в том, что она является созданием пакистанской военной разведки. Связи между официальными вооруженными силами и неофициальными запутанные и сложные. В отместку Индия разбомбила несколько целей на пакистанской территории. Что это значит, совершенно очевидно. Если Западу можно наказывать бомбардировками Афганистан, тогда и Индии можно так же поступать с Пакистаном. Террористическое нападение на индийский парламент одной из этих группировок в декабре 2001 года едва не привело к войне между двумя странами. Пакистан принял меры против всех лидеров фундаменталистских армий, но члены их бесследно исчезли.

Ту главу истории Южной Азии, которая открылась Разделением 1947 года, нужно завершить. Большинство людей хочет крепкого и надежного мира. В регионе сейчас три больших государства: Индия, Пакистан и Бангладеш, с общим населением свыше миллиарда человеческих существ. На периферии этих стран расположены Непал, Бутан и Шри-Ланка. При всем своем лингвистическом разнообразии регион объединяет общая история и культура. Экономическая и политическая логика диктует необходимость формирования Союза Южной Азии, добровольной конфедерации этих республик. Внутри такого союза, где ни одно государство не боится угрозы своему суверенитету, Кашмиру можно было бы гарантировать полную автономию, как и тамильскому региону в Шри-Ланке. Поделенный на всех суверенитет лучше, чем совсем никакого. Существенное снижение военных расходов и торговые сделки с Китаем и регионами на Дальнем Востоке могли бы быть выгодны даже всему континенту в целом. В наши дни Империя предпочитает играть роль верховного арбитра, но при принятии решений в первую очередь блюдет свои интересы. Для государств Южной Азии и Китая было бы гораздо больше смысла в том, чтобы отказаться от посредничества Империи и говорить непосредственно друг с другом. Если им не удастся этого сделать, они, возможно, увидят несколько позже, как под милостивым взглядом Империи силы капитализма сметают как Китай, так и Индию.

19 Цвет хаки

История Пакистана за последние 54 года стала серией бесконечных сражений между генералами и политиками, а секундантами обеих сторон выступали гражданские служащие. Победителя определила статистика. Бессчетные бюрократы и их прирученные политики управляли Пакистаном 11 лет; армия правила страной 29 лет, в то время как избранные народом представители были у власти 15 лет. Гнетущий итог. Пакистанские генералы остаются верными тому институту, который их произвел, и своим международным благодетелям гораздо больше, чем любой абстрактной идее, будь то демократия, ислам или даже Пакистан. Существующее государство — это усеченная версия того, которое существовало с 1947 по 1970 год. Развал старого государства и бегство большинства его населения в Бангладеш стали прямым следствием отказа военных признать волю народа. В таких обстоятельствах армия, которая видит в самой себе единственный институт, который поддерживает единство страны, выглядит гротескно.

Когда пакистанская армия в октябре 1999 года захватила власть, и внутри страны, и за границей многие радовались. Это был четвертый переворот за несколько десятилетий, но впервые он совершился вопреки серьезному недовольству США. Это вкупе с псевдомодернистской риторикой нового военного правителя и устранением Наваза Шарифа — одного из самых продажных политиков страны — стимулировало удивительную забывчивость населения, словно армия либо перестала существовать, либо волшебным образом преобразилась.

Либеральные ученые мужи в Нью-Йорке и Лахоре растерялись, в то время как Анатоль Левен в «Лондонском книжном обозрении» описывал администрацию Мушаррафа как «самую прогрессивную, которую Пакистан имел в каком-либо поколении».